Обратная сторона мести (СИ)

— Вы думаете, я поверю в эту хрень? — зло рассмеялся Паша, разворачиваясь к ней в тот самый момент, когда Зимина почти очутилась у двери. — Да вам же вообще плевать! Хоть мы все друг друга перестреляем! Вам же просто все равно! Вам все равно было, когда Катю убивали! Когда Олег погиб! Вам плевать на всех! Вы же не чувствуете ничего! В вас вообще что-то человеческое осталось?

Ткачев почти кричал, выплескивая отчаянную ярость ей в лицо. Сам упустил момент, когда вцепился руками в плечи, больно толкнул, прижимая к стене.

— Ткачев, ты что…

— Заткнись! — оборвал зло и резко, продолжая сильно стискивать ее плечи, с удовлетворением отмечая растерянность в глазах Зиминой. Пусть сдержанная, легкая, едва уловимая, но она была. И это уже могло считаться победой. — Думаешь, я поверю во весь этот бред? Что вы там с Климовым задумали, а?

— Пусти! — Зимина уперлась ладонями в его плечи, сердито сверкая глазами из-под растрепавшейся челки. Взгляд, горячий, тяжелый, полный нескрываемого насыщенного раздражения, метался по лицу Ткачева, будто стремясь испепелить. А руки, давившие на плечи, напротив, казались ледяными, заставляя целую волну холодных мурашек прокатиться по телу, от самой шеи — вниз, по линии позвоночника, будто обледеневшего от одного ее прикосновения.

Прикосновения.

Осознание заставило замереть, остановиться, задавив в горле так и не высказанные вопросы. Это было дико: стоять вплотную к той, кого так хотелось растоптать и уничтожить, к кому не испытывал ничего, кроме отвращения, а еще, совсем недавно, — душащей, глухой, изматывающей ненависти. А теперь они стояли друг перед другом, тяжело дыша, оглушенные стуком вылетающих сердец и яростными выкриками, отголоски которых все еще болезненно бились в висках.

Ткачев отстранился первым. Поспешно отступая в сторону и отводя взгляд, сцепившийся с ее взглядом будто острие шпаги. Такой же холодный, колючий, уничтожающий. В нем уже не было жаркого, беспощадно расплавляющего все гнева.

Зимина осторожно выдохнула, будто опасалась задохнуться от искрящего в воздухе напряжения. Поправила смятый воротник легкого плаща, все еще явственно чувствуя на плечах тяжесть сильных рук Ткачева. Вдруг ужасно двусмысленной показалась вся недавняя сцена. Мысль об этом заставила едва слышно фыркнуть и насмешливо скривить губы в снисходительно-высокомерной усмешке. Ты с кем тягаться вздумал, мальчик? Неужели решил, что твоя сила может что-то значить в этой игре? В ее игре, целью которой является вернуть все на свои места, заставить каждого забыть о том, что совершил другой. Снова стать командой, соратниками, семьей. Так неужели она позволит кому-то все разрушить? Нет, Ткачев, и не мечтай.

Зимина чуть повернула голову, вновь одарив Пашу взглядом. Коротким, резким, ледяным. Безжалостным, как призванный вывести из равновесия удар. И торопливо вышла за дверь, нарочито громко цокая каблуками, чувствуя спиной неотступный взгляд Ткачева.

========== Кто кого? II ==========

Сложившаяся ситуация бесила Климова до невозможности. Нужно было что-то предпринять, как-то решить проблему, но Вадим знал — если он поступит по-своему, избавится от Ткачева, Зимина никогда этого не простит, и расправа не замедлит себя ждать. Как бы аккуратно он ни сработал, Ирина Сергеевна сразу поймет, чьих рук это дело. А портить себе жизнь еще больше Климов не испытывал никакого желания.

Оставалось одно. Устранить саму возможность того, чтобы Ткачев смог докопаться до правды. А именно — сделать так, чтобы он никогда никаким образом не смог пересечься с девушкой Машей. Майор догадывался, что Ткачев, не желая успокаиваться, пойдет опрашивать соседей Терещенко и непременно наткнется на внимательную свидетельницу. Этого никак нельзя было допустить.

***

— Молодой человек, а вы не подскажете, где майора Климова найти? — молоденькая очаровательная блондинка внимательно смотрела на Пашу, ожидая ответа. Миловидное личико показалось Ткачеву знакомым, но вспоминать, где он мог видеть девушку, не было никакого желания. Ну видел и видел, может быть даже в постели, какая разница?

— Климова сегодня нет, — уведомил Ткачев, заметив, какое расстроенное выражение приняло лицо смутно знакомой незнакомки. — А что случилось? Может, я могу помочь?

— Понимаете… — замявшись, все же заговорила девушка. — У меня недавно соседа убили, я к вашему Климову приходила, рассказала, что видела в ту ночь незнакомую машину… Он обещал разобраться, вызвать меня, если что… И до сих пор тишина. Убийцу Олега ведь так и не нашли?

Так вот оно что! Соседка Терещенко, милая Маша, порой забегавшая к Олегу по каким-то пустякам. Ткачев помнил ее по тому веселому периоду, когда вместе с остальными несколько дней подряд отмечали внеочередные звания на квартире Терещенко. Паша тогда еще, помнится, поддел, что милая соседка явно запала на него, но был послан далеко и надолго.

— Вот как? И что же вы видели?— насторожился Ткачев и тут же спохватился: — Пойдемте в кабинет, расскажете все по порядку.