Обратная сторона зеркал

Когда на небе светил полный диск луны, я с зажмуренными глазами подошёл к зеркалу в «тренажерке». Почему я закрыл глаза? Да просто мне было страшно. Я боялся, что мои расчеты оказались неверными, но такого не произошло. Открыв глаза, я не увидел своего отражения, но и тренажерного зала там тоже не было. Я увидел густую, плотную темноту, сквозь которую слышалась тихая музыка. Где-то очень далеко невидимый музыкант играл на дудочке.

— Мой двойник выключил свет, — произнес я и смело шагнул в зеркало. — Поэтому темно…

На долю секунды я оказался в кромешной тьме. Мне казалось, что эта темнота вязкая и тягучая, её можно пощупать. Но тут перед глазами возник прямоугольник света, в который меня буквально вышвырнуло из мглы. Всё произошло очень быстро, но я успел сообразить, что всё пошло не так, как в тот раз, и мои опасения оправдались.

Я лежал на грязном полу, играла музыка. При падении я ударился лицом, из носа на тёмные доски капала кровь.

— Что за херня? — Я приподнялся на локтях и стал осматриваться.

Оказалось, что меня выбросило из зеркала в какую-то пивную. Вокруг меня стояли столы, за которыми сидели суровые мужчины, одетые как-то старомодно, по-деревенски: в расшитых узором рубашках, в безрукавках, в полинявших штанах, заправленных в сапоги. Все — косматые, с бородами и усами. Были и люди в мятых костюмах из дешевой ткани. Глядя на этих мужчин, я подумал, что картузы плохо сочетаются с длинными волосами. Многие из них застыли, глядя на меня, держа в руке рюмку или кружку с пенящимся пивом. Кто-то стал креститься. Откуда-то сзади выскочил официант в рубашке с высоким воротом и в белом переднике. Не заметив меня, он запнулся и упал, опрокинув поднос, который держал в руках. По полу разлилась большая лужа, пахнущая водкой, в которой плавали хрусталики битого стекла.

В пивной стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь хрипами музыки, льющейся из патефона.

— Извините… — пробормотал я, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — Не обращайте на меня внимание. Я ухожу…

В это время официант вскочил с пола, стал с остервенением крутить ручку телефона, висящего на стене.

— Барышня, барышня… — кричал официант в трубку. Рядом с зеркалом шелохнулась занавеска. Из-за неё вышел полный мужчина в чёрной жилетке, с аккуратным пробором на лоснящёйся голове. Он непонимающе посмотрел на официанта, потом его глаза остановились на мне. Мужики, сидящие за столами, вдруг пришли в себя и встали из-за деревянных столов. Они двинулись ко мне со сжатыми кулаками, угрожающе посверкивая глазами.

— Простите! — распахнув входную дверь, я услышал, как звякнул колокольчик. Оказавшись на улице, я вдохнул полной грудью прохладный воздух и по булыжной мостовой зашагал вперед. Колокольчик опять зазвонил. Я обернулся. На крыльце пивной стояли трое здоровых мужиков и о чём-то говорили, указывая на меня пальцами. Мне это не понравилось.

Темнело, было прохладно. Я поднял воротник пиджака и быстрым шагом зашагал по булыжной мостовой, между двухэтажными домами с красивой лепниной на фасадах, с колоннами. Напротив одного из домов, за широко распахнутыми воротами с аркой стояли обезглавленные и испачканные грязью статуи. Стёкла в окнах были разбиты. Это меня насторожило. Глядя на костюм, позаимствованный у своего двойника, я подумал, что в нём буду смотреться здесь нелепо. Судя по одежде и поведению мужиков в пивной, я попал в двадцатые годы прошлого столетия, а может, и того раньше.

Местность мне очень напомнила старый Екатеринбург, который я видел только на фотографиях. В голове моей роились вопросы: где я? В какой год я попал? В какой мир?

Судя по реакции посетителей пивной, возвращаться назад мне пока не стоит. Желая прояснить ситуацию, я схватил за рукав мужчину в пальто и в «котелке».

— Какой сейчас год? Какой город? У меня амнези…

Мужчина ничего не ответил. Дёрнув рукой, высвободив свой рукав, он побежал в сторону пивной. Я пошёл дальше. Навстречу мне шла дама в короткой шубке, в платье, чуть ли не касающемся подолом мостовой и в элегантной шляпке с вуалью.

«Вот это женщина!» — подумал я, устремившись к ней. Но незнакомка, оценив меня быстрым взглядом, резко перешла на другую сторону улицы.

Справа был магазин «Мясо». Прочитав надпись, я понял, что этот мир не зеркальный. Вход в магазин и разбитая витрина магазина были заколочены досками.

— Может, действительно старый Екатеринбург? — Я попытался прочитать название улицы на ржавой табличке, прибитой к углу дома, но тут за моей спиной послышался твердый мужской голос:

— Стоять!

Я остановился и обернулся. Позади меня стояли два высоких красноармейца одетых в длинные шинели и буденовки. Руки красноармейцев сжимали винтовки с длинными штыками. Между ними стоял низкорослый мужичок в фуражке и в кожаной куртке. Его ноги, обутые в начищенные до блеска сапоги, были широко расставлены. Рука «комиссара» покоилась на рукоятке маузера, торчащей из расстегнутой кобуры.

«Прям как в том фильме про революцию», — подумал я.