Обратной дороги нет

Внутри острога, кроме нескольких складов, конюшни, казармы на сотню стражников, поместился красивейший терем, в три этажа. Как в сказке, с переходами и разновеликими башенками, с окнами на все стороны света, из которых Москва видна как на ладони, особенно Замоскворечье. Крыши хозяйственных строений и самого терема, как и навесы над стеной, магаданцы крыли кровельным железом, новинкой для москвичей. Пока железо было серебристо-блестящее, в городе поползли слухи, что немцы магаданские кроют свои дома серебром. Особо глупые тати тут же решили проверить, испортили два листа на стене острога, за что в поруб разбойного приказа и угодили.

Валентин планировал раскрасить терем и его крышу в разные цвета, прикидывая композицию и цветовую гамму. Хотел по привычке обратиться к Жанне как специалисту, но вспомнил их последнюю встречу. Тогда, три месяца назад, он, едва прибыв в Москву, как последний идиот, с мороза, с дороги бросился в гости к Жанне, не сомневаясь, что она ждала его и будет рада снова жить вместе. И получил обухом по лбу, одной фразой:

– Я обвенчалась с Владиславом, мы теперь венчаные муж и жена. С тобой у нас ничего не будет.

Такая встреча вышла у бывших супругов, словно и не было двенадцати лет совместной жизни, выросшего сына. Алексей, ставший царским лекарем, конечно, не изменил своего отношения к бывшему зятю, с радостью принял Валентина. Помогал выбрать место на берегу Москвы-реки, нашёл отличных мастеров для постройки фактории. Да и Наташа, его жена, отнеслась к Седову с участием, с удовольствием слушала рассказы об уральских и европейских подвигах магаданцев. О сложившихся семьях, народившихся детях, выстроенных в Форт-Россе коттеджах, промышленности и растущей торговле, о подробностях захвата Швеции, выстроенном за Полярным кругом Мурманске, обо всём, что мог рассказать старый родственник и друг.

Сами Кочневы пересказывали свои мытарства, сложный характер Иоанна Васильевича, делились анамнезом царственного пациента. Потом, как коллеги, уточняли с Валентином правильность лечения, вспоминая, что ходили слухи об отравлении царя. Обсуждали выбранную методику лечения, какую профилактику остеохондроза принять за основу, не рискнуть ли иглоукалыванием? Много обсудили Кочневы с Валентином житейских и профессиональных вопросов. В их доме, более скромном, чем у Быстровых, Валентин остался желанным гостем, чем иногда пользовался по выходным. Он научил Кочневых пользоваться рацией, теперь Наташа в свободное время с удовольствием сплетничала с девушками в Мурманске и Форт-Россе. Только с Быстровыми Валентин после первого раза так и не встречался.

– Валя, Валентин, – этот голос Седов узнает даже в пьяном виде, звала Жанна. Он взглянул на неё, женщина бежала, явно взволнована, что-то случилось. Военврач сжал все эмоции в кулак и пригласил бывшую любимую женщину в терем.

– Влада арестовали, у нас был обыск, его обвиняют в колдовстве, – выпалила Жанна, едва осталась с бывшим мужем наедине. В её глазах не было ни тени сомнения, что Валя поможет ей, её беде, кем бы ни был Влад.

Военврач молча выслушал сбивчивый рассказ Жанны, задал несколько уточняющих вопросов и начал собираться. Быстро оделся в парадный костюм, велел слугам погрузить в бричку два сундука с подарками. Потом остановился, глядя в глаза Жанны.

– Ты оставайся здесь, никуда не выходи под любым предлогом. Своей охране я прикажу тебя не выпускать, если попытаешься бежать, они тебя запрут в доме.

– Почему, Валя, мне надо домой, прибраться. Я ещё хотела к самому царю сходить, может, удастся добиться свидания хотя бы. – Женщина явно не понимала ничего в случившемся.

– Жанна, они все твои картины изъяли?

– Как ты догадался?

– Эти картины будут обвинением тебя в колдовстве, хочешь рядом с Владом на дыбе висеть? Одного колдуна ещё можно попытаться спасти, двух колдунов я не смогу вытащить из поруба. На эту территорию вход русским властям запрещён, здесь ты в безопасности. Никуда не выходи.

Первым делом Валентин радировал о случившемся в Форт-Росс, сообщив свой план вызволения Влада из поруба. Одновременно предложил Павлу Аркадьевичу до решения вопроса об освобождении Быстрова не продавать Урусову очередную партию ружей и полностью отказать в покупке пушек. О том, что Урусов прибыл купить десять тысяч ружей с боеприпасами и просит продать сразу сто пушек, из Форт-Росса сообщили вчера вечером. Причину отказа Павел Аркадьевич обещал озвучить дьяку честно – арест магаданца Быстрова по ложному обвинению в колдовстве. Пусть Урусов срочно отправляет в Москву гонца, если не хочет вернуться с пустыми руками. Полторы тысячи километров гонец одвуконь пройдёт за две недели, если не быстрее. Коли не удастся к тому времени вызволить Влада, появится дополнительный рычаг влияния на царя.