Обратный билет

Забрав «раненного», мы медленно и осторожно подогнали машины на верхнюю дорогу. Там, оставив охранение у машин, уже пешком, направились к селу. Нас было все то же магическое число – тринадцать: восемь человек из группы Пятого и четверо разведчиков с Набатом. Я был тринадцатым. Сначала я не придал этому значения, но потом уже было поздно об этом говорить. Да и неудобно как-то лезть к Пятому со своими неуместными приметами. Взобравшись на гребень холма мы, крадучись, пробрались на южную окраину спавшего села. Затем, спустившись с южной стороны склона, прошли немного лесом, вдоль неприметной накатной дороги и достигли, наконец, широкой просторной, как футбольное поле, прогалины. Это был покос. Дальней своей стороной он уходил вверх по склону холма, упираясь в противоположную опушку леса. Невдалеке от нас, метрах в семидесяти, виднелись несколько деревянных построек. Это и был хутор Манзара Ахьядова. Отсюда серпантин и дорогу на Саясан не было видно, но с той стороны покоса, с холма, ее наверняка было видно. Позиция у нас была, мягко говоря, неудобная. При выдвижении на хутор, нас можно было легко «спалить» и без приборов ночного видения. Однако другого такого места, чтобы быстро подобраться к хутору и так же быстро его покинуть, не было. Оставалось ждать.

Мы залегли, изготовившись к броску.

Бушмен и его люди должны были «снять» верхний пост, у серпантина и занять позиции с той стороны покоса, отрезая, таким образом, путь к отступлению боевикам, выдвинувшимся на хутор, и одновременно перекрывая дорогу идущим к ним на выручку, если таковые конечно будут. Мы же с Пятым, заняв позиции на самом хуторе, должны были спокойно ждать, когда боевики с Халидом сами зайдут на хутор и попадут нашу западню. Однако все дело осложняло то обстоятельство, что скорее всего Халид не выдвинется на хутор до тех пор, пока не получит подтверждение от своих наблюдателей. Ладно, «наш пост» на верхней дороге даст «добро». Но до тех пор, пока «жив» второй пост, Бушмен не мог занять свои позиции, чтобы прикрыть нас. С другой стороны – он не мог «мочить» этот чертов пост до тех пор, пока не появится Халид. К тому ж и мы с группой Пятого не могли занять хутор потому что нас мог засечь все тот же пост на серпантине. Он был у нас, как кость в горле. Сложилась какая-то патовая ситуация, грозившая срывом операции.

Но наш враг стал нашим союзником – туман. Он, словно вездесущий питон, стал медленно спускаться вниз, стелясь длинными языками, в распадок, где сидели мы, заполняя все пространство своей вязкой и осязаемой казалось даже на ощупь субстанцией.

Уже перевалило за полночь, а мы все ждали. Я посмотрел на часы, затем на Пятого. Он кивнул мне головой. Мы встали на четвереньки и осторожно «вышли» на опушку. Затем легли. Странно – туман не касался земли. Молочно-белая кисея зависла в полуметре над покосом и мы прекрасно видели хутор – наш ориентир. Мы поползли. Разведчики с Набатом остались на опушке.

«Девять. Все-таки нас девять, а не тринадцать!..» – с облегчением подумал я, энергично работая руками и ногами, передвигаясь, таким образом, в числе остальных по-пластунски.

Когда до построек оставалось метров десять, тишину вдруг нарушил приближающийся гул работающего двигателя. Звук шел не со стороны серпантина, а со стороны лесной дороги – со стороны села. Вскоре на покосе показался темный силуэт машины. Она двигалась с включенными «габаритами» на низких оборотах. Это была «Нива» Ахьядова. Мы застыли, вжимаясь в невысокую траву. Машина, в буквальном смысле слова едва не проехав по нашим головам, подъехала к постройкам и остановилась. Воитель заглушил двигатель. Затем он выключил «габариты» и несколько раз помигал фарами. Ахьядов – или кто там был за рулем? – из машины не выходил. Не двигались и мы, ожидая, что будет дальше.

И тут с той стороны опушки в ответ помигали фонариком! Мы с Пятым недоуменно переглянулись.

– Бушмен? – одними губами спросил я.

Пятый с досадой отрицательно качнул головой. Халид был уже здесь!

На противоположной стороне покоса от опушки леса отделилась группа людей, человек шесть-восемь, двигаясь по направлению к хутору. А из машины все еще никто не выходил. Нам стало ясно, что действовать придется в одиночку, без поддержки группы Бушмена. Несколько человек Пятого, включая и двух снайперов с «Винторезами», осторожно пробрались к постройкам и, обойдя их, заняли позиции с той стороны хутора, взяв на мушки приближавшихся к нам боевиков. Мы начали медленно подбираться к машине со стороны залепленной грязью кормы. Чья-то сильная рука осторожно, но властно придержала меня за плече. Это был Пятый. Он не смотрел на меня. Он смотрел на машину. Это был уже не Пятый – это был зверь, хищник, который увидел свою добычу и доли секунды разделяли его от мощного и решительного броска. Его глаза горели.