Обратный эффект санкций. Как санкции меняют мир не в интересах США

Меры, ограничивающие экспорт, оказывают влияние и на инфляцию. Санкции приводят к росту потребительских цен, когда они уменьшают возможности стран-адресатов экспортировать товары — например, нефть в случае Ирана. Вследствие таких эмбарго центральные банки стран, попавших под санкции, сталкиваются с сокращением своих валютных резервов, в результате чего у них остается мало вариантов для защиты своей валюты и оплаты импорта.

Последствия повышения инфляции могут оказаться губительными для населения стран-мишеней. Демократическая Республика Конго (ДРК) — наглядный пример того, как вроде бы благонамеренные санкции могут пагубно отразиться на простых людях[160]. В этой нищей африканской стране, где ВВП на душу населения составляет около 1000 долларов США в год[161], младенческая смертность в регионах, богатых ресурсами (с огромными запасами таких полезных ископаемых, как олово, золото или вольфрам), вдвое выше, чем в среднем по стране[162]. Это кажется нелогичным: почему дети умирают чаще в районах, которые должны быть самыми богатыми?

Объяснение заключается в том, что эти регионы контролируют полевые командиры, причастные к широкомасштабным нарушениям прав человека. В попытке справиться с этой проблемой американские штрафные санкции, предусмотренные одной из статей закона Додда — Франка 2010 года [163], обязуют международные компании проверять свои цепочки поставок, чтобы не допустить появление «минералов из зон конфликтов», где хозяйничают полевые командиры. Цели этого закона — сократить доходы ополченцев и способствовать установлению мира в ДРК — похвальны. Закон Додда — Франка оказал определенное положительное влияние, не в последнюю очередь благодаря привлечению внимания СМИ к бедственному положению ДРК. Однако негативные побочные эффекты закона значительно перевешивают позитивные.

Сразу после принятия закон ввел фактический запрет на ручную добычу полезных ископаемых в ДРК, в результате чего тысячи бедных старателей остались без работы[164]. Ухудшилось транспортное сообщение с деревнями, где добывается меньше полезных ископаемых, что привело к удорожанию продуктов питания и товаров для ухода за младенцами. Поэтому родители не могут приобрести основные продукты питания для своих детей, которые умирают от недоедания или отсутствия медицинской помощи. Последствия роста инфляции не ограничиваются увеличением детской смертности[165]. Повышение цен также способствует распространению бедности, что приводит к дальнейшему насилию[166], например бандитизму и похищениям людей с целью получения выкупа[167].

При разработке своего законопроекта сенатор Крис Додд и конгрессмен Барни Франк, вероятно, не представляли, что его принятие приведет к росту младенческой смертности в ДРК, расположенной за тысячи километров от Капитолия. Однако непредвиденные последствия этих санкций, по всей видимости, наказывают ни в чем не повинные конголезские семьи, а не могущественных полевых командиров, власть и состояние которых, похоже, не уменьшаются[168]. Спустя десять с лишним лет после введения мер Додда — Франка охваченная войной ДРК не приблизилась к миру, а американские санкции не помогли в урегулировании проблем.

На вопрос о влиянии санкций на население у представителей американского правительства обычно есть наготове два ответа[169]. Первый — отрицать, что санкции имеют какие-либо негативные последствия для людей, ссылаясь на исключения, касающиеся продовольствия и медикаментов. Такая позиция в значительной степени несостоятельна и часто вызывает недоумение. Поэтому большинство официальных лиц предпочитают уклониться от ответа, утверждая, что американские санкции введены вследствие поведения страны-адресата. Вопрос о том, всегда ли администрация осознает всю тяжесть последствий санкций для населения соответствующих стран, остается открытым.

Политики тут не виноваты. Во многих случаях санкции оказывают структурное воздействие на экономику стран-адресатов, что затрудняет вычленение их последствий для людей от других причин экономического коллапса. Это хорошо видно на примере Ирана. В начале 2020 года по всему миру начал распространяться коронавирус, а в марте Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила о пандемии. Иран быстро оказался в числе наиболее пострадавших стран. Официальная иранская статистика остается неточной, однако с начала 2020 года коронавирусом заболело более семи миллионов иранцев[170], что привело к сотням тысяч смертей[171].