Обратный отсчет

– Всё и так слишком сложно между нами, – последовал его сухой ответ. – Не нужно усложнять ещё больше.

– Усложнять? И это говорит мне человек, не раз бросавший вызов смерти?! – Бонни встала и воскликнула с таким же жаром, что успел наполнить её тело. – Покажи мне хоть пару тех, у кого всё просто! Покажи!

– У всех всё просто! У всех остальных, кроме нас! – так же поднявшись, Альвис стал одеваться. Физически он находился рядом, всего в нескольких шагах от неё, но это расстояние казалось ей сейчас непреодолимым. Волшебство момента исчезло. Так же, как когда-то в Гринстоуне, Бонни ощущала огромную невидимую пропасть, разделяющую её и Альвиса. Он – правитель, она – девушка, которая случайно встретилась на его пути и успела привязаться к нему так сильно, что чувствовала теперь внутри едкую, удушающую тяжесть.

– У нас нет никакой уверенности в завтрашнем дне. Я не хочу, чтобы ты понадеялась, а потом страдала из-за меня. Я так не могу! – словно прочтя её мысли, проговорил Альвис. – Пока я не увижу выход, я не могу тебе ничего обещать. Ты заслуживаешь счастья, но у нас с тобой разные на него взгляды! Я хочу весь наш мир бросить к твоим ногам, а ты хочешь уберечь этот мир от меня!

Бонни хотела бы возразить, но не могла опровергнуть правду. Выхода действительно нет. «Мы по разные стороны баррикад», – вспомнился Морган обрывок ею же сказанной когда-то фразы.

«А это Альвис ещё не знает, что мои дни сочтены и времени моей жизни остаётся всё меньше и меньше», – Бонни с тревогой взглянула на часы на кулоне. Их мельчайшие песчинки послушно и чинно, без малейшей капли жалости, падали вниз. Чтобы не дать волю слезам, Морган натянула капитанский плащ на плечи и подняла глаза в небо.

– Одинокая звезда на небе. Вон та, видишь? – девушка указала наверх. – Та самая маленькая, но самая яркая в созвездии Кассиопеи. Ты знаешь её историю?

– Хотел бы услышать, – подняв взор к небесам, отозвался Альвис.

– Есть миф об Ариадне и Дионисе, об их невозможной любви, – с грустью ответила Бонни.

– Напомни-ка, в чём суть?

– Тебе и правда интересно?

– Какой мне смысл лгать? Как раз луна зашла за облака. Как выйдет, ты уже расскажешь, и мы двинемся дальше.

– Ариадна была дочерью царя Миноса и принцессой острова Крит, – чтобы хоть как-то снять бремя тяжёлых мыслей, Бонни стала погружаться в историю. – Царевна была известна своей красотой и умением владеть сложными лабиринтами, которыми славился Крит.

– Однако, несмотря на её богатство и власть, Ариадна часто чувствовала себя одинокой и несчастной, – Морган сильнее закуталась в плащ капитана, а он, рисуя узоры на песке, оказался очень внимательным и терпеливым слушателем.

– В один прекрасный день на острове появился загадочный и притягательный незнакомец – Дионис, бог виноделия, вина и веселья, – продолжала Бонни. – Он был восхитительным, полным энергии и жизни, и Ариадна была мгновенно пленена его обаянием. Они проводили вместе множество часов, беседуя, танцуя и наслаждаясь моментами вместе.

– Но…? – предвидел подвох Альвис.

– Однако Ариадна была принцессой человеческого мира, в то время как Дионис был богом Олимпа. Эта разница в их статусе и происхождении стала серьёзным препятствием на пути их любви. Зевс, главный бог Олимпа, не одобрял их романтические отношения, считая, что боги и смертные не должны быть вместе.

– Какой же миф без подобных препятствий, – констатировал капитан.

– В конечном итоге Ариадна и Дионис были вынуждены расстаться из-за непреодолимых преград, стоящих между ними, – Бонни не сдержала тяжёлого вздоха. – Дионис вернулся на Олимп, оставив Ариадну на земле, где она провела оставшиеся дни в горечи и скорби по утраченной любви…

– Однако Дионис не мог забыть Ариадну и её чистосердечную любовь, – неожиданно продолжил Альвис прежде, чем Морган успела досказать мысль.

– Ты знаешь этот миф?

– Да, но не хотел тебя перебивать.

– И что же было дальше?

– В знак вечного воспоминания о своей любимой Дионис поднял Ариадну на небо и превратил в сияющую звезду, которая с тех пор носит её имя. Теперь они смотрят друг на друга из разных миров, разделённые небом, но их любовь остаётся запечатлённой в вечности…

– Самая трогательная часть моей истории – это финал, – улыбнувшись уголками губ, обозначила Бонни.

– Красивая история, но миф и жизнь – две разные Вселенные, – сухо ответил Альвис. – Нам пора идти.

– Выглянула луна, – растерянно ответила Морган. – Только… где же мои вещи?

– Хм, если ты о тех лоскутах ткани, что я снял с тебя, чтобы согреть после бултыхания в болоте, то они вон там, – капитан кивнул в сторону бесформенной угольно-чёрной массы, смутно напоминающей одежду.

– В отличие от моих вещей, которые я сполоснул в озере, твоё платье оказалось слишком нежным и не подлежало спасению, – нахмурил брови капитан, в то время как Бонни вспыхнула от мысли о том, как оно было с неё снято. Благо, подъюбник каким-то чудом защитил бельё от сильного загрязнения. – Оставляй себе мой плащ или могу одолжить тебе рубашку. Что нравится.