Обратный отсчет

– Поэтому что?

Дэн глянул на сестру. Та помотала головой, не в силах продолжать.

– Выкладывайте, ребята, – потребовала Нелли.

– Эми приняла сыворотку, – сгорбившись, произнёс Дэн с нарастающей болью и отчаянием в голосе. – Неразбавленную, полноценную дозу. Вот и весь секрет моего спасения.

Нелли растерянно заморгала.

– Что за ерунда? Откуда у вас сы…

– Сэмми сделал её. Я попросила, – ответила Эми.

Черты Нелли исказились страданием. Эми казалось, она видит, как у подруги рвётся от боли сердце. Нелли закрыла лицо руками и уронила голову на стол. Потом встрепенулась и вытерла глаза.

– Ты не умрешь! Я не позволю. – Голос её зазвучал отчаянно и угрожающе. – Нужно срочно достать антидот. Вы уже нашли кристалл?

– В процессе, – хмуро откликнулся Аттикус.

– Стойте! – Эми замерла, глядя на странный символ. С небольшого расстояния он выглядел более отчётливым. – Я вспомнила, что мне напоминают эти вертикальные прямоугольники. Зеркало!

– Зеркало? – переспросил Аттикус.

– Ну да. Такое, трёхстороннее, как в примерочных и на туалетных столиках.

Ребята взирали на нее с недоумением, зато Нелли сразу оживилась.

– Я поняла! Это трюмо, чтобы видеть себя с разных сторон.

– Точно! – подхватила Эми. – Атт, есть идеи?

– Зеркало… – Аттикус принялся рыться в ноутбуке. – Что-то знакомое. – Он нацарапал пару слов на салфетке и впервые за целый день улыбнулся: – Поздравляю, Эми. Ты разгадала шифр.

Глава 14

Вашингтон, округ Колумбия

– Что действительно нужно этой стране, так это демократия, – вещал Пирс, стоя вместе с Карой у мемориала Линкольна в окружении горстки избранных сенаторов. Вообще-то он не планировал произносить речь, но раз журналисты здесь, то почему нет? – А что нужно демократии? Сильная рука! – Пирс коснулся гигантского постамента, увенчанного статуей Линкольна. Сенаторы бурно зааплодировали. – Стране давно не хватает настоящего лидера. Истинного патриота, который поставит Америку на первое место и заставит другие державы склониться перед ней.

Раздались восторженные аплодисменты. Кара не верила своим ушам. Неужели отцу сойдет такой фортель?

– Простите, господин Пирс. – Журналистка в толпе вскинула ручку. – Это и есть ваше определение демократии? По-моему, больше смахивает на диктатуру.

– Вы, милочка, не патриот! – с кровожадной улыбкой парировал Пирс и, наклонившись к охране, шепнул: – Узнайте, кто это. Завтра же вылетит с работы как пробка.

Вау! – пронеслось в голове у Кары. Она уже привыкла, что отец действует безжалостно, и это прибавляло ему шансов на грядущих выборах. Другой вопрос, что будет после присяги. Кто займет президентский пост? Обаятельный любимец публики? Или эгоист, которого интересует только власть, – каким его знала семья?

Экскурсия по знаменитым памятникам Вашингтона завершилась ужином в Капитолии. За ростбифом с картошкой Кара подняла излюбленную тему отца – заговорила о внешней политике. Он объездил всю Европу, напропалую хамил тамошним властям и мог долго развлекать собеседника байками о том, какими идиотами выглядели взбалмошные премьер-министры на фоне невозмутимого американца.

Невозмутимый американец! Кара с трудом удержалась от смеха. Язык не повернётся сказать такое про отца. Но на то он и гений – любому сумеет пустить пыль в глаза. Идеальный политик.

– А я и говорю канцлеру: «Слушай, Гельмут, меньше трать на всякую фигню вроде искусства и больше – на вооружение, чтобы не плакаться дяде Сэму всякий раз, стоит только чихнуть какому-нибудь придурку в банановой республике».

Сенаторы одобрительно расхохотались, лишь один не скрывал тревоги.

– С европейскими союзниками всё понятно. А взять того же президента Ирана. Как строить дипломатические отношения с ним?

– Сынок, уясни раз и навсегда: политические лидеры – такие же люди, как мы с вами. Они могут сколько угодно выпендриваться и топать ногами, главное – не поддаваться и вести себя непринуждённо. Тогда, – Пирс внезапно подмигнул, – сильные мира сего начнут есть у тебя с рук.

Стол взорвался смехом.

«Отец что, подмигнул?» – с раздражением подумала Кара и тут же ощутила болезненный толчок. Сидящий рядом с Пирсом сенатор воскликнул:

– Пирс, вы меня лягнули?

Во взгляде отца мелькнул страх. Это длилось короткое мгновение, но Кара успела разглядеть – и понять, что до сих пор она этого никогда не замечала. Правда, потом усомнилась: вдруг привиделось? Однако пинки под столом точно не были полетом фантазии и явно шли вразрез с планами отца.

– Прошу прощения, сенатор, – хохотнул Пирс, полностью владея собой. – Просто при упоминании президента Ирака мне хочется кого-то пнуть, а вы случайно попались под руку.

Новый взрыв смеха. Оскорблённый сенатор принял шутливое объяснение Пирса, но Кара видела: это всего лишь уловка. Нога у отца дёрнулась непроизвольно. На долю секунды он утратил над собой контроль.

Отец. Потерял контроль.

Уму непостижимо. Или нет?