Образ врага

– Смотри-ка, здорово она сообразила с конструктором, – заметил один из мужчин, когда прозвучало признание Алисы, будто это она потихоньку трогала город «Лего». – Не хочет, значит, ребенка пугать. А зачем тогда его таскает с собой на оперативные задания?

– Для отвода глаз, – буркнул второй мужчина, закуривая десятую по счету сигарету за этот вечер, – черт, наследили мы с тобой в квартире выше крыши. Говорил я тебе, не надо было пыль вытирать.

– Это лучше, чем оставлять отпечатки.

– И конструктор этот хренов не надо было трогать.

– Так это ты его сшиб, говорил я тебе: смотри под ноги, когда в комнату заходишь. Ладно, еще не факт, что она профессионал.

– А это выяснится очень скоро. Если она профессионал, то наши «жучки» найдет и снимет.

Подъехал лиловый «Ауди» и чуть не вмялся бампером в пикап.

– Ну что, на хвост будем садиться? Или здесь подождем? – спросил один из «наружников».

– Засветимся, – покачал головой его коллега, – надо здесь ждать. Тем более через полчаса нас сменят. Если мы сейчас «хвостить» начнем, неизвестно, когда освободимся. Я промерз как собака. Да и вернется она очень скоро.

Из подъезда выскользнула женская фигура в длинной дубленке, огляделась, заметила под фонарем лиловый «Ауди». Из машины ее тоже заметили и тихо просигналили. В темном окошке пикапа несколько раз щелкнула фотокамера со сверхчувствительным объективом.

– Слушай, а кто такой этот Харитонов Валерий Павлович? – спросил один «наружник» другого. – Он у нас как-нибудь обозначен?

– Елки! – спохватился другой. – Он у нас «Хрен» называется! Вербовщик ее, полковник ФСБ в отставке. Сегодня начальник охраны акционерного общества «Шанс».

– Ну и чего? Все-таки будем «хвостить»?

– Ни в коем случае.

* * *

– Знаете, Алиса Юрьевна, вы почти не изменились за эти годы, – сказал Харитонов, бесцеремонно вглядываясь в ее лицо.

– А вы, Валерий Павлович, очень даже изменились, – усмехнулась Алиса, – внешне, во всяком случае.

– Что, постарел?

– Нет. Вы стали джентльменом. В прежние времена мы с вами встречались в какой-то облезлой дыре, на так называемой конспиративной квартире. А сейчас вы привезли меня в приличный ресторан. Раньше на вас был москвошвеевский серый костюм и казенные коричневые ботинки. И физиономия у вас была, пардон, совершенно казенная. А сейчас вы одеваетесь в дорогом бутике, лицо у вас стало добродушней, мягче. Почти человеческое стало лицо, с чем вас и поздравляю. И пахнет от вас не «Шипром», а чем-то более дорогим и пристойным.

– Спасибо, – рассмеялся Харитонов, – очень приятно все это слышать. Что будем заказывать? Вы есть хотите?

– Нет. Только яблочный сок. Ну и еще коньячку для храбрости, грамм пятьдесят, не больше.

– Пожалуйста, большой овощной салат, два шашлыка, – обратился он к официантке, – два яблочных сока, сто грамм «Камю».

– Я же сказала, что не хочу есть, – напомнила Алиса.

– Ну не надо, не скромничайте. У вас глаза голодные, – широко улыбнулся Харитонов, и Алиса заметила, что он вставил отличные фарфоровые зубы, – я ведь знаю, вы прилетели рано утром. Дома наверняка пустой холодильник, в магазин выйти не успели.

– Да, – кивнула Алиса, – дома пустой холодильник и голодный ребенок. Так что долго мы здесь не задержимся.

– Все зависит от вас. А для Максима можно взять что-то вкусное отсюда. Здесь упаковывают в специальные мешочки, можно заказать еду на вынос.

– Я тронута. Вы даже знаете, как зовут моего сына.

– А как же, – прищурился Харитонов, – я даже знаю, кто его отец. Эй, Алиса Юрьевна, вы побледнели? Вам нехорошо?

– Мне отлично.

– Ну, тогда давайте не будем терять время. Скажите, пожалуйста, почему вы не использовали до конца такой дорогой тур и раньше срока вернулись в Москву?

– Нет, – покачала головой Алиса и достала сигареты из сумочки, – так не пойдет. Давайте по-другому. Сначала вы скажете, что вам от меня нужно, а потом все остальное.

– Мне? – Харитонов щелкнул зажигалкой, давая ей прикурить. – Мне от вас совершенно ничего не нужно. Я просто хочу вам помочь. По старой дружбе.

– Ох, Валерий Павлович, – устало вздохнула Алиса. – Сейчас из вас патока потечет. Я не могу так разговаривать.

– Алиса, я действительно хочу помочь вам. – Улыбка не сходила с его лица, искренняя, добросердечная улыбка. – Разумеется, с условием, что вы поможете мне.

Принесли шашлык. Он выглядел очень аппетитно, но Алиса уже поняла, что не сможет проглотить ни кусочка.

– Валерий Павлович, вы женаты? – внезапно спросила она. – У вас есть дети?

– Да, – он растерянно кивнул, – я женат, у меня две взрослые дочери и годовалый внук.

– Вам неприятно, когда новые ботинки натирают пятки?

– Алиса, я не совсем понимаю, вы это к чему спрашиваете?

– А если во время серьезного заседания у вас начинает громко бурчать в животе, вы смущаетесь? Или не обращаете внимания?

– В чем дело, Алиса Юрьевна? – Добросердечная улыбка медленно сползала с его лица.

Теперь перед ней сидел старый знакомый, все тот же тусклый, страшный дядька из КГБ с ледяными глазами.