Образ врага

По непроверенным данным, Майнхофф был связан с западногерманскими и французскими неофашистами, с Ирландской революционной армией (ИРА), с турецкой неофашистской организацией «Серые волки», с исламскими фундаменталистами, с арабским «Черным сентябрем», даже с «Красной армией Японии».

Список был длинным. Казалось, весь террористический «бомонд» планеты окутан сетью связей этого молодого немца. Харитонов не сомневался, что по крайней мере три четверти информации – блеф. С Майнхоффом произошло вот что: он был агентом, но так глубоко внедрился в бандитские круги, что застрял там надолго и всерьез. Он как бы вошел в роль, а выйти из нее уже не удалось.

У Майнхоффа имелась черта, совершенно лишняя для человека его профессии. Он был яркой независимой личностью. А агент должен всегда оставаться серым пятном. Агент должен быть скромным и обязан подчиняться.

Однако свой врожденный «изъян» Карл с лихвой компенсировал высоким интеллектом. Он не желал никому подчиняться и давно бы погиб, если бы не был таким умным и хитрым. В результате вокруг него как снежный ком накручивались самые невероятные слухи и мифы. Некоторые из них он сам распространял, то ли забавляясь, то ли издеваясь над кем-то.

В далеком восемьдесят третьем году майор Харитонов работал в так называемом «жидовском» секторе. Он занимался израильской организацией Сахнут, которая развернула на территории СССР весьма активную нелегальную деятельность.

Агенты Сахнут не только помогали советским евреям, пожелавшим выехать на историческую родину, но и всячески подогревали это желание в тех, кто еще колебался. Они переманивали крупных ученых, в том числе и засекреченных, устраивали нелегальные побеги из страны, подделывали документы, выкрадывали печати и штамповали их на паспорта. В ход шли не только деньги и обещания светлого будущего на земле обетованной, но и запугивание, разжигание антисемитизма, распространение слухов о предстоящих еврейских погромах. Именно Сахнут стоял в качестве одной из добрых фей-крестных у колыбели национально-патриотического общества «Память».

Казалось бы, КГБ не должен был препятствовать еврейской эмиграции. «Да пусть хоть все уедут, воздух чище станет», – говорили в кабинетах, в курилках и в столовых. Говорили вполголоса, интимным шепотком, однако так, чтобы другие слышали. Антисемитизм считался хорошим тоном. Он не выходил из моды. Сами по себе цели сионистской организации Сахнут вовсе не противоречили внутренним убеждениям большинства сотрудников КГБ вообще и «жидовского» сектора в частности. Проблема состояла в другом. Уезжать или не уезжать советские евреи должны были не по собственной прихоти, не по воле некоей израильской организации, а с высочайшего соизволения главных органов советской страны.

Агенты Сахнут тщательно отлавливались и судились за шпионаж и подрывную деятельность. Из материалов, поступивших к Харитонову, следовало, что агент штази Карл Майнхофф связан с агентурой Сахнут в Москве. Цепочка была сложной и непостижимой для постороннего понимания.

Контакты штази и Сахнут проходили через Организацию освобождения Палестины. Действовали все те же правила игры: крайне правые тесно контачили с крайне левыми, сионисты сотрудничали с антисемитами. Крайним, зарабатывающим деньги на этой своей кровавой «крайности», всегда по пути друг с другом. Их интересы совпадают. Чем круче конфликт, чем больше страха и крови, тем им всем интересней.

Задача Харитонова в разработке Карла Майнхоффа прежде всего сводилась к тому, чтобы через него выйти на нескольких серьезных агентов Сахнут в Москве.

Но получалось черт знает что. То и дело вылезали совсем другие связи хитрого немца: чеченская и азербайджанская мафия, украинские националисты, русские национал-патриоты, прибалтийские неофашисты. К работе Харитонова это отношения не имело. А делиться с другими отделами он не желал. Да в общем, если честно, ничем конкретным поделиться не мог. Фиксировался, к примеру, какой-нибудь любопытный контакт, но тут же ускользал, не подтверждался.

Харитонов держал немца в плотном кольце осведомителей. Кроме постоянной московской любовницы Алисы Воротынцевой, ему удалось завербовать еще нескольких друзей и приятелей общительного аспиранта Майнхоффа. Велось постоянное наружное наблюдение. Однако ни один контакт с агентурой Сахнут не всплывал. А начальство торопило, трепало нервы, требовало конкретных результатов.

И тут случилось невероятное. Майнхофф примитивно и нагло вышел на самого Харитонова, встретился с ним лично и предложил сделку. Он сдает майору всю известную ему агентуру Сахнут, а майор помогает оформить выездные документы Воротынцевой.

– Я хочу на ней жениться, – сказал он, – мне надо, чтобы вы ее выпустили.