Образ жизни, который мы выбираем

«Мое учение есть здоровье всякой плоти» – сказано в Ветхом Завете.

Социальная культура

1. Обязательство

Эмерсон говорит: «Сегодня ты думаешь, что самое важное – это чтобы ты никем не был обманут; но солнце твоей жизни взойдет лишь тогда, когда ты сначала позаботишься о том, чтобы ближний твой не был обманут тобой». Как удивится продавщица на рынке, если ей сказать: «По-моему, вы обсчитались в мою пользу». Мы все живем в борьбе за выгоду, поэтому наши собственные счета все еще не освещает то самое солнце жизни.

И вот в связи с этим какая вырисовывается «высшая математика»: беря обязательства, считай точно, если нужно, поступись своим, и не только там, где речь идет собственно о счетах, но и всегда, когда что-то даешь и берешь, исполняешь долг и требуешь прав, творишь добро и благодаришь. В таких случаях даже люди, очень хорошо умеющие считать, осознанно или неосознанно зачастую подтасовывают все цифры.

Верный признак благородного человека – благодарность, обязательность, исходящая из его души, как цветок, выросший из лесной почвы, та «связанность», которая делает излишним любой судебный иск, которая исчисляется не в цифрах. Это – небесное искусство счета, при котором собственная выгода никогда не соблюдается, которое сродни религии и ведет к ней. Исправление ошибок, искупление – прекраснейшая из привилегий человека. У животных множество добродетелей, но им неизвестно искупление, они знают, что такое верность, но им неизвестна та верность, причина которой – память о собственной неправоте, желание стереть эту неправоту из памяти и из жизни. Воинская служба создала железный императив обязательств. Но гораздо мощнее человеком повелевает неистребимый категорический императив, который идет от сознания вины, сделанной ошибки и направлен на восстановление правильного положения вещей и нравственного порядка в душе и обществе.

На самом деле ничего нельзя полностью поправить или искупить. Разрушенного счастья ничем не заменишь, разбитого сердца не склеишь, злое слово жжет нас в глубине души, по-прежнему отравляя кровь обиженного человека, не высказанное вовремя извинение может непоправимо разрушить человеческие отношения. Но точно так же вовремя, неожиданно для обиженного человека произнесенные слова извинения могут углубить дружбу. То, что ты чувствуешь себя обязанным, стремишься залечить нанесенную тобой рану – это как переливание твоей крови. Это усмирение твоей гордыни, это смягчение твоей ретивости вокруг тебя самого, этот «невыгодный» для тебя счет – все это твое спасение, восстановление равновесия в тебе, твоя привязанность к окружающему тебя миру, к прошедшему, забытому, казалось бы, уже похороненному.

Это воистину торжественные похороны и поминовение, когда в твоей душе возрождаются обязательства, и это старение, когда живые обязательства умирают в твоей душе. Горе тому «освобождению», которое позволяет отказаться от обязанностей, разорвать договоры и с легкостью принять репарации. Кто освобождается таким образом, тот даже не подозревает, что он разрывает и что на небе и на земле разрывается из всего того, что божественные и человеческие силы поставили ему на службу, обязав защищать этот дар!

2. Как основывается человеческое общество?

Человеческое общество может образоваться, если я держу данное мною слово. Если я никого не заставляю ждать, а четко соблюдаю все договоренности. Если я оказываю другому честь тем, что не лгу ему, а говорю правду, даже если это может сильно мне навредить. Потому что обобществление, образование сообщества означает, что предотвращение собственного вреда не является для меня высшим благом и законом и что надо мной довлеет вечное правило, в котором записан мой безусловный долг перед окружающими меня людьми.

Человеческое общество основывается в той степени, в какой я признаю взятые на себя долги и обязательства не только на бумаге, но и в самой глубине своей совести, так что мне не будет покоя, пока я когда-либо, как-либо, где-либо не отдам и не исполню их.