Образ жизни

Всю жизнь свою — с рассвета до заката —
В одно мгновенье молча перебрал.
И показалось мне, что рядом с братом
Я в Бога верить с той минуты стал.

И чай кипел, и оживала Тора.
Потрескивала старая плита,
И холодом несло из коридора;
А за окном снег русский пролетал.

О, надо ж было столько жить в разлуке —
В столпотвореньи бестолковых дней,
Чтоб в первый раз два брата-друга
Так смаковали слово «иудей».

И если б на исходе дня застала
Меня за чаем даже смерть сама, —
Я, кроме Нарвы, повидал немало.
И что теперь мне грешных дней сума?!

Прощай, Нарова! Завтра уезжаю,
И никогда не возвращусь назад.
Рош А-Шана[21] — ба Иерушалаим,
Мой милый «ах»[22] — единокровный брат!
Как долго нарождалось это слово
В мучениях — все прошлые года.
Леитраот, Россия и Нарова!
Прости-прощай!
И, может, — навсегда.

17

Сколько пролито крови и слёз
На российских пространствах!
Где решится еврейский вопрос?
На Ордынке, в посольстве голландском.

Пусть гадают в высоком Кремле,
Как нас хоть на прощанье ограбить.
Где решится вопрос на Земле?
За ордынской оградой.

Вот последняя эта стена,
А за ней иудейские дали.
Отбирает гражданство страна —
Остальное давно отобрали.

Расставания сладко-горьки —
От Одессы до Владивостока.
Оставайтесь, вожди-игроки.
Но — до срока…

Капитан, ты не стой у дверей —
Видишь: очередь нынче большая.
Даже тот, кто по деду еврей,
Уезжает.

Крыльев свист, перестуки колёс
Звуки эти народу привычны.
Разрешился еврейский вопрос —
На Ордынке столичной.

18

Вот тебе и новости,
Вот тебе урок:
Где-то в Хайфской области —
Псковский говорок.

Ровно в полдевятого
Стартовала ввысь
Скрипка из Саратова.
В Тель-Авив катись!

Так — товарец бросовый:
В этом нет беды.
Жаль — отдали Бродского,
Мать его туды!

С кафедр математики
И от прочих дел
Вундеркинды-мальчики —
В Гарвард, за предел.

Что они — не кормлены?
Сечены мечом?
Ладно, мы их формулу —
Гаечным ключом.

Ключ скрипичный хиленький —
Иудейский зной.
Есть на каждый ихненький —
Ключик разводной.

Из Херсона двинули
И с реки Ловать
В путь-дорогу длинную —
Счастья попытать.

19

Ещё пока не позабыты
Друзья неповторимых лет.
Ворота в прошлое забиты —
В грядущее калитки нет.

Все старые деревья пали.
А новые когда взойдут?
Смыт горизонт. Исчезли дали.
Толпа молчит — Мессию ждут.

Вот грянет гром. Вот дождь прольётся.
Вот снизойдут на нас снега.
Ну а покуда, так сдаётся, —
Земля разъята и нага.

В следах разрухи и отравы —
Лишь красный прах и чёрный прах…
Когда ещё пробьются травы
На грешных душах и костях!

20