Образования бессознательного (1957-58)

Закон матери — это, разумеется, сам тот факт, что мать — существо говорящее; уже этого одного достаточно, чтобы мы по праву могли говорить о законе матери. И все же закон этот, если можно так выразиться, бесконтрольный. Для субъекта, во всяком случае, он состоит в том, что нечто, имеющее отношение к его желанию, всецело зависит от чего-то другого — чего-то такого, что хотя и выражено, как закону и полагается, членораздельно, но обусловлено при этом исключительно тем субъектом, который является его носителем, то есть благосклонностью или неблагосклонностью матери — матери, которая может оказаться как хорошей, так и дурной. Вот почему я предложу вам другой, новый термин, который, как вы сами убедитесь, не так уж и нов, поскольку достаточно чуть-чуть расширить его значение, и он вберет в себя нечто такое, что найдено языком отнюдь не случайно.

Будем исходить из того нами выдвинутого положения, что нет субъекта без означающего, который служил бы ему основанием. Первый субъект является матерью лишь постольку, поскольку имели место первичные, заключенные в означающей паре Fort-Да, акты символизации. Каким, в согласии с нашим положением, предстоит ребенок в начале своей жизни? Есть для него реальность или ее нет, свойственен ему аутоэротизм или нет? Вы сами увидите, насколько все прояснится с того момента, когда ребенок заинтересует вас как субъект, тот, от кого исходит требование, тот, в котором формируется желание — ведь к диалектике желания весь анализ и

Так вот, я утверждаю, что ребенок поначалу представляет собой sub-jectusв исконном для этого слова смысле существа подневольного, подданного. Подданным он является потому, что переживает инейшим образом связано. Именно на этом основании, то есть в качестве того, кто лишает или не лишает мать объекта ее желания, отец либо принимается ребенком, либо не принимается им.

Другими словами, чтобы понять комплекс Эдипа, нам следует рассмотреть три фазы, три временных такта, которые я и попробую представить вам схематически, используя для этого построенную нами в первом триместре маленькую диаграмму.

Такт первый. То, что ребенок в качестве желания ищет, это возможность удовлетворить желанию матери; другими словами, вопрос для него заключается в том, быть или не быть ему, beornottobeобъектом желания матери. Он вводит, таким образом, здесь, в д, свое требование, результат, плод которого появится на другом конце вектора в точке Д'.

На этом пути лежат две точки: та, что соответствует чему-то такому, что выступает как его эго, и еще одна, расположенная напротив и соответствующая здесь его другому, тому, с чем он отождествляет себя, другими словами — объекту, который окажется способен удовлетворить мать. Едва начав теребить расположенное у него пониже живота хозяйство, он немедленно пытается демонстрировать его матери — история обычная:.кочу знать, на что я способен, история, неизменно кончающаяся разочарованием. Ища ответа на свой вопрос, он находит-таки его — находит постольку, поскольку требование его предстает вопросом, обращенным к матери. Она же, в свою очередь, преследует собственное свое желание, и ребенок догадывается, где составляющие его надо искать.

В первом такте, на первом этапе, речь, таким образом, идет о следующем: субъект отождествляет себя в зеркале с тем, что является объектом желания его матери. Это и есть первичный фаллический этап — тот, на котором отцовская метафора действует сама по себе, поскольку первенство фаллоса уже утверждено в мире самим существованием символа Дискурса и закона. Ребенок из всего этого усваивает лишь вывод, который если вы позволите мне, чтобы не затягивать дело, вложить в его уста мои собственные слова, звучит так: чтобы понравиться матери, необходимо и достаточно быть фаллосом. На этом этапе многие вещи оказываются остановлены и в каком-то смысле зафиксированы. В зависимости от того, насколько удовлетворительно реализуется в Mсообщение, могут возникать те или иные трудности или нарушения, среди которых те отождествления, которые мы охарактеризовали как извращенные.

Второй такт. Я уже сказал, что в воображаемом плане отец выступает как фигура, которая мать чего-то лишает, а это значит, что обращенное к Другому требование отправляется, при условии правильной его передачи, в суд, так сказать, высшей инстанции.