Обреченная (СИ)

— Милочка, — спокойно продолжил он, — я так долго выслеживал свою цель не для того, чтобы потом просто убить её. До меня дошли слухи, что ты знаешь о том, кем ты приходишься. И я вижу, что явно не ошибаюсь, — улыбнулся Калисто и вытянул мою руку, на которой была выведена аккуратным узором руна, которую я придумала часами раньше для безопасности.

— Да, — не стала я врать. Конечно, я могла сказать, что не понимала, о чём он говорил, но был риск, что так я могла сделать только хуже. Взглянув на то место, где минутами раньше спокойно стояли семья Фелс, Лиззи, Роберт, Алек и Эдисон, я обнаружила, как они что-то обговаривают. Йен грозно смотрит в нашу сторону и что-то говорит всем. Но что — я расслышать не могла, у меня не было, к сожалению, такой способности. — Зачем я тебе нужна, если у тебя уже есть три Сестры?

— По приданию, все Сёстры Братства принадлежат древнейшим вампирам — нам. Ты — не исключение.

— Но не вы мои родители, Калисто. Меня родила Лиззи, а не вы. Я принадлежу исключительно ей, а не вам.

После этих слов мою щёку обожгло, будто огнём. Я почувствовала резкую боль. Разум затуманился, в глазах помутнело и, не удержавшись на ногах, я почувствовала под собой траву. Даже под воздействием руны, глушащей боль, она была невыносимой, будто к моей щеке подставили горячее железо. Когда я пришла в себя, Калисто рядом не было, а я была на руках у Алека — он нёс меня в сторону машины. Обернувшись назад, я увидела бойню, которую я так старательно избегала.

Силуэты людей нападали друг на друга, пытаясь нанести урон противникам. Они двигались так быстро, что я не могла разглядеть их резкие действия. Среди вампира я увидела волка — Эдисона. Он рьяно старался напасть на вампиров в мантиях, пока те не видели его. Но все его попытки оборачивались неудачей, и Эдисон отлетал на несколько метров от ударов Трэфратэлли.

Вдали от всех стаяла Лиззи, шевеля губами и руками, будто накладывая какое-то заклинание. В этой битве дрались все, не оставаясь в стороне. Все пытались защитить меня, хоть и ценой собственной жизни.

— Стой, нет, мы не можем уехать прямо сейчас, — взвизгнула я, будто мне вновь причинили боль, хотя ничего подобного не было.

— Черри, если мы не уедем, Калисто доберётся до тебя и убьёт. Мы украли сейчас то, что, как он считает, принадлежит ему, — сказал взволнованно Алек. Заглянув в его глаза, я поняла, что он заботился обо мне, как о своей дочери. Удивительно, но в его чертах лица я узнала что-то родное, будто мы уже где-то виделись до того, как мама познакомила меня с ним.

— Мы ещё больше его разозлим, если уедем. Только тогда пощады не будет совсем. Алек. Я никуда не поеду. Поставь меня на землю.

Алек будто не слышал меня.

— Алек, поставь меня на землю! — почти кричала я.

Он вновь делал вид, что не слышал меня. Тогда я начала колотить руками в его грудь. Я понимала, что ему не было больно, но, может, он понял бы, что я не собиралась отступаться от своего, и поставил бы меня на землю, разрешив самой выбрать, что мне делать в этой ситуации.

Случилось чудо — Алек поцеловал меня в лоб и послушно поставил на ноги.

— Малышка, не ошибись в выборе. Сделай всё правильно, — сказал ласково он. Его голос… Он мне напоминал голос из прошлого.

Но где я его слышала? Не придумала же я это.

И тут до меня дошло.

Когда у меня умер отец, у меня был нервный срыв, после которого всё, что связано с отцом, забылось. Я не помнила черты лица отца, я не помнила его голоса. Я не помнила ничего, что с ним связано. Из детства остались лишь воспоминания с дедушкой. Но сейчас в голове стали всплывать самые дорогие мне воспоминания, которые были забыты мной: все переживания, всё слёзы горести и счастья, всё, через что я прошла… Я прошла через это не одна. Алек всегда был рядом. Из-за нервного срыва и провала в памяти я не помнила отца, поэтому я никогда и не задумывалась, почему его лицо мне казалось таким знакомым. И когда Лиззи привела его в дом, я плохо помнила того человека, который помогал мне переживать все подростковые проблемы, поэтому не сразу узнала Алека.

— Хорошо, папа, — сказала я, улыбнувшись и стерев с щёк многочисленные слёзы. Их было так много, что, казалось, я в могла них утонуть или захлебнуться.

— Ты вспомнила, — выдохнул Алек, хоть и для него эта новость стала очень неожиданной. Посмотрев в его лицо, я поняла, что он был безгранично рад, что я вспомнила его, хоть и при таких обстоятельствах. Алек подошёл, обнял меня крепко, ещё раз поцеловал в щёку, а затем, взяв меня на руки, за считаные секунды мы очутились возле поля боя.

Мне было страшно смотреть на моих близких людей, которые дрались с силами зла только ради того, чтобы я спокойно жила без угрозы для жизни. На телах вампиров и оборотня виднелись открытые раны, сильно кровоточащие. Лиззи держалась вдали от битвы, накладывая силами магии на моих защитников щиты, уберегавшие их от серьёзных ранений. Ловкие движения вампиров не были заметны человеческим глазам из-за быстроты и резкости действий. Но я видела, как Эдисон, рыча, кидается на Калисто.