Обреченная (СИ)

На удивление я не видела третьего брата Трэфратэлли — Ренато. Но за место него он, видимо, подослал группу не менее сильных вампиров, сражавшихся на стороне сил тьмы.

Не выдержав такого натиска с обеих сторон, я попросила папу опустить меня на ноги и крикнула так громко, что слышно было, наверное, даже в Ковингтоне:

— Хватит! — вместе с моим криком из меня вырвалось неизвестное мне тепло. Казалось, будто я прокричала изнутри себя всё, что скопилось за это время. Во мне бушевала злость и страх за то, что могло произойти дальше. Взглянув на битву, я удивилась. Все лежали на земле. Но что стало источником этого? Волна, вырвавшаяся из меня отбросившая всех в стороны. Я была удивлена от того, что я только сделала. Неужели во мне была способность силой мысли отбрасывать людей в разные стороны? Но почему я о ней не знала ранее? Почему она не проявлялась раньше?

Я обвела взглядом силуэты, поднимавшиеся после моей магической волны с земли. На их лицах появилось недопонимание и шок. Кто-то взглянул на Гидеона, вдруг он знал, что это было, а кто-то смотрел на меня, будто я знала, что это было и чем это было вызвано.

— Ты знал? — спросили в один голос Калисто и Джакомо, обращаясь к моему парню. На их лицах не было шока. Казалось, что они знали, с чем это было связано, но не стали озвучивать это при мне.

— Я думал, что ошибаюсь, — ответил Гидеон, посмотрев в мою сторону.

— Что? О чём вы говорите? — не менее удивлённая спросила я у них, не понимая, о чём они говорили.

— Черри, — подошёл ко мне Калисто и, нежно ухватив за плечи, очень тих произнёс. — Мои поздравления!

— Но… но я не понимаю, о чём вы? — смерила я взглядом сначала обаятельного брата Трэфратэлли, а затем и Гидеона. Взгляд моего парня изменился: теперь в нём не было жажды мести и злобы, в нём была ласка, забота и нежность одновременно. С чем это было связано?

— Ты носишь нашего ребёнка под сердцем, — улыбнулся Гидеон, хоть и присутствовала некая грусть в его лице.

Мной овладел шок. Но когда это успело произойти? Почему я не почувствовала? В какой-то миг мои мысли сменились совершенно в другую сторону: я перестала думать о битве, теперь меня заботило только одно — мой будущий ребёнок. Я не могла поверить своим ушам, мне казалось, что я услышала не то, что на самом деле произнёс блондин. Я любила детей, но не думала, что материнство застанет меня в столь юном возрасте. Почему-то факт беременности меня ничуть не расстроил, но и радость пришла не сразу. Всё ещё оценивая слова Гидеона, я переспросила:

— Ребёнка?

— Да, милая, — подтвердил мой парень. Как только он произнёс две главные для меня буквы, в глазах всё помутнело, ноги вновь отказывались меня удерживать. Но в этот раз я не упала, я находилась в сознании и понимала, что происходит на самом деле.

Меня тревожил один вопрос, который я, не задерживаясь, задала:

— Когда ты узнал?

— Вчера. Я впервые услышал, как в тебе бьётся не одно сердце, а два. Но я думал, что это ошибка. Не думал, что всё так быстро произойдёт.

— Но… ведь… срок ещё небольшой, — сказала я, приложив ладонь к животу. К моему удивлению, я почувствовала, как он немного округлился. Нащупав небольшой животик, я была в ещё большем шоке. Что же, остальные вопросы я смогла бы обсудить, когда осталась бы с Гидеоном наедине. Хоть меня всё ещё волновал неожиданный вопрос материнства, я решила сосредоточиться на битве, которую надо было закончить, но как — я не знала. Ответ сам пришёл ко мне в руки.

— Черри, — начал Калисто очень аккуратно, будто боялся сказать лишнего, — по всем нашим законам, я не имею права трогать беременных, даже если ты всё ещё остаёшься Сестрой Братства. Прошу прощения, что мы предоставили тебе и твоим близким столько неудобств. Надеюсь, ты пришлёшь открытку на празднование дня рождения первенца, — улыбнулся он и испарился, забрав с собой Джакомо и подмогу, которая заменила Ренато. Всё, что было связанно с битвой, так же моментально испарилось, будто ничего и не было. Смерив взглядом окружающих, я поняла, что они были точно так же, как и я, в шоке. После недолгой тишины Лиззи и Эшли начали улыбаться, а за ними — все остальные. В воздухе повила атмосфера радости и счастья от неожиданной новости.

Эпилог