Обреченные королевства

– Значит, остается только скорбеть о том, что ты больше на это не способен, – сказал Иоанн. Лишь младшие Хранители обладали талантом превращаться в ястребов или, что встречалось куда реже, посещать сновидения смертных. Достигнув определенного возраста, Хранители навсегда утрачивали этот дар. – Но ты мог бы покинуть здешнее царство в своей физической оболочке…

– То есть безвозвратно? – скривил губы Данай. – Ты бы, верно, порадовался, Иоанн?

– Ни в коем случае. Я просто к тому, что выход есть всегда – раз уж ты так устал сидеть и ждать, пока остальные ищут ответы…

Данай поднял листок, упавший с ветки дуба. Вся зелень в Убежище была свежей и полной жизни, но этот лист побурел и свалился. Еще один крохотный, но очень беспокоящий намек на то, что Убежище медленно умирало. Здесь ведь не полагалось наступать осени – времени года, когда законы естества велят листве буреть и опадать. Здесь всегда стояло лето и царил день. Неизменно в веках…

И так длилось до того самого момента, когда были утрачены Родичи. Увядание наметилось не сразу, лишь через много столетий… Но все-таки оно началось.

– Ты бы сказал мне, если бы заметил нечто важное, – сказал Данай, и это не было вопросом. – Способное помочь нам вернуть Родичей на подобающее им место.

На самом деле было нелепо усматривать нечто темное в старшем хранителе, но Иоанн не настолько уж юн и наивен. Он помнил, как двое из их числа отвернулись от Убежища. Убили последнюю истинную волшебницу и похитили нечто бесценное, то, на чем зиждилось само существование Убежища. Теми двумя овладели алчность и жажда власти. Овладели – и в итоге сгубили обеих. А теперь похоже, что давний поступок должен вообще все разрушить. Весь мир Убежища… и не только его.

Так кто сказал, что те две Хранительницы были единственными, кому не стоило доверять?

– Конечно, Данай, – кивнул Иоанн. – Я обязательно поведаю тебе о любой малости, даже о самой ничтожной.

Природа Хранителей восставала против лжи, но особого выбора у Иоанна не было.

То, что он обнаружил, следовало оградить. Любой ценой…

Пелсия

Ночь выдалась длинная, и, как и предвидел Йонас, глаз сомкнуть ему не довелось.

Для начала он отправился к домику Сэриной бабушки и заглянул в окно. Просто чтобы убедиться – это не она. Не принцесса Клейона. Разум твердил, что оранийской принцессе просто неоткуда здесь взяться, но нутром Йонас чувствовал обратное.

Окно было занавешено тканью, но в старой холстине обнаружилась дырочка, и Йонас смог рассмотреть золотоволосую девушку, мирно спавшую на соломенном тюфяке у очага.

Никаких сомнений – это она.

Внутри тотчас заполыхала ярость. Йонасу понадобилась вся его духовная сила, чтобы обуздать желание немедленно ворваться в домишко, сграбастать нежное царственное горлышко и давить, давить, пока в ее глазах медленно не угаснет биение жизни. Может, после этого он обрел бы покой. И гибель брата была бы хоть в малой степени отомщена…

Каким сладостным обещало стать мгновение сбывшейся мести!.. Одного жаль – оно завершилось бы слишком быстро. И вместо того чтобы высадить дверь домика, Йонас погнал лошадь в лагерь вождя и рассказал Базилию о непредвиденном появлении в Пелсии принцессы Клейоны.

К его недоумению, вождь не выказал особого интереса.

– Что за беда, – сказал он, – если какому-то богатому и избалованному дитяти вздумалось исследовать мою страну?

– Но это же принцесса Ораноса! – заспорил Йонас. – Что, если ее отец подослал девчонку шпионить за нами?

– Вот именно, девчонку шестнадцати лет и принцессу к тому же? Йонас, я тебя умоляю. Она полностью безобидна.

– Не могу с этим согласиться!

В глазах вождя блеснуло любопытство.

– Отлично, тогда что ты предлагаешь?

Хороший вопрос. Просто замечательный. Именно о том, над чем он ломал голову с момента, когда убедился, что это была и вправду она. Клео. Столь же храбрая, сколь и непочтительная. Это же надо – преспокойно явиться туда, где из-за нее разразилась такая беда!

Он набрал полную грудь воздуха, изо всех сил стараясь хотя бы казаться спокойным.

– Я предлагаю не упускать случая захватить ее в плен. Думается, ее отец ни перед чем не остановится, только бы ему вернули ее живой и здоровой. Мы отправили бы ему послание…

Базилий ответил:

– Через четыре дня я еду в Оранос с королем Гаем, чтобы встретиться с королем Корвином. Надеемся, что в ходе переговоров убедим его сдаться. Ты и твой друг Брайон будете сопровождать меня. Если уж отправлять Корвину такое послание, лучше нам сделать это лично.

Йонас подумал о возможности увидеть лицо короля Корвина в тот момент, когда они сообщат ему, что у них в руках его дочь.

Это будет первая порция мести, поданная от лица всей Пелсии себялюбивому королю, который в упор не желает видеть ничего за пределами своего блистательного королевства.

– Если переговоры пойдут как-то не так, дочь короля может стать неплохим козырем, – сказал Йонас.