Обреченные любить

Бык расхохотался еще громче.

Через несколько секунд засмеялся и Герман.

Даниель пообещал Саре прийти, как только проверит ночных сторожей и лагерь уснет. Она ждала его, сидя в задней части фургона, держала на коленях ореховую шкатулку и прислушивалась к звукам ночи. Теперь ей были хорошо знакомы жужжание насекомых, пение ночных птиц, негромкое фырканье волов и раздававшийся время от времени вой койотов. Эти звуки уже не могли помешать ей услышать шаги Даниеля. А когда он придет, она пойдет с ним куда угодно и будет любить его всю ночь.

Тело ее слегка покалывало от ожидания, сердце сладко сжималось. Она закрыла глаза и вздохнула. Даниель был с ней так ласков… Он даже сказал, что любит ее, и она была уже почти готова поверить этому. Может быть, у них действительно есть шанс?

В последнее время Саре начало казаться, что она беременна. Сначала она гнала от себя эту мысль, но то, что случилось с Мартой, напугало ее.

Однако эта история разбудила в ней что-то похожее на материнский инстинкт. А вдруг Даниель бросит ее? Растить ребенка одной очень тяжело… Разве дитя их любви не стоит таких хлопот?!

И все же Саре хотелось верить, что они с Даниелем будут вместе. Он сказал, что любит ее, твердо напомнила себе она. Сегодня ночью она собиралась забыть о гордости и показать ему содержимое конверта, который лежал на самом дне шкатулки. Когда Сара проводила пальцами по резной крышке, у нее дрожали руки. А вдруг он не ощутит ничего, кроме жалости и чувства вины?

Решимость Сары ослабла, и она отложила шкатулку в сторону. Если Даниель любит ее, то должен знать, что она невиновна. Должен верить ей без доказательств.

Хруст треснувшей под сапогом ветки заставил ее очнуться. Не почудилось ли ей это? Сара выбралась из фургона, зачем-то прихватив с собой шкатулку, и тут же угодила в чьи-то крепкие объятия. Мужская рука зажала ей рот, и грубый голос прошептал:

– Скорее, Герман! Свяжи ей руки!

Сара остолбенела от ужаса. Бык Гейнс! Она попыталась вырваться, но тот стиснул ее еще сильнее, так, что она уже была не в состоянии произнести ни звука, только с трудом могла дышать.

Когда Герман заломил ей руки за спину, шкатулка упала на землю. Он быстро связал ей запястья, но сделал это небрежно, и у Сары появилась слабая надежда. Когда придет время, она попытается освободиться! Но пока еще рано. Если Бык заметит, сколь непрочны ее путы, то просто завяжет снова, и уже сам.

– Теперь подержи ее, – прошептал Бык.

Она попыталась лягнуть Быка, но он в отместку ударил ее так сильно, что чуть не сломал ногу. От боли у Сары подкосились колени. Потом он быстро заткнул ей рот носовым платком.

– Ты держишь ее, Герман? – бросил он и, получив в ответ утвердительный кивок, приказал: – Веди ее к лошадям и жди меня там.

Сара почувствовала, что ее куда-то тащат, и решила, что настало время действовать. Она попыталась ослабить путы на запястьях, но они оказались крепче, чем ей показалось сначала. Впрочем, достаточно было малейшего шума, чтобы разбудить Эли. Она попыталась крикнуть, однако из-под платка не вырвалось ни звука. С каждым шагом они удалялись от фургона, и Сара стала упираться, надеясь задержать Германа, но тогда он просто подхватил ее на руки, оторвал от земли и понес.

Ей трудно было понять, сколько времени прошло, прежде чем они оказались в овраге. Герман спустил ее по крутому склону туда, где стояли три лошади. Сара помнила, что у Быка была только одна лошадь, и решила, что двух остальных он украл.

– Мы подождем Гейнса здесь, – вежливо объяснил ей Герман. – А потом вы поедете с Натаном.

Сара отрицательно покачала головой и попыталась что-то сказать, надеясь, что он вытащит у нее изо рта платок. Одновременно она отчаянно сражалась с веревками, поскольку понимала, что после возвращения Быка сбежать уже не удастся.

Казалось, ее реакция удивила Германа.

– Вам не о чем волноваться, – сказал он. – Бык просто спасает вас от Ривера.

Сара отчаянным рывком высвободилась из объятий Германа, и веревки свалились с ее запястий. Она потянулась к носовому платку, но не успела коснуться его, как ощутила страшный удар в челюсть. Из глаз у нее посыпались искры, и она упала навзничь, даже не успев почувствовать, что падает. Она ощутила сильную боль и потеряла сознание.

Натан не дышал. Он пытался медленно, осторожно втянуть в себя воздух и справиться с дрожью, сотрясавшей его тело.

Мальчик расстелил одеяло у фургона Сары, считая, что сможет защитить ее, если будет поблизости. Теперь он нещадно ругал себя. Разве он может кого-нибудь защитить? Он лежал неподвижно, когда Бык и Герман схватили Сару, и был не в силах пошевелиться даже тогда, когда бедную женщину поволокли прочь.

Теперь Бык находился в фургоне, искал там Бог знает что, а Натан все еще был не в состоянии двигаться. Вот он, твой шанс, сказал себе мальчик. Нужно разбудить Эли и Райса. Вместе они смогут остановить Быка. Он наконец заставил себя очнуться от оцепенения и медленно выполз из-под одеяла.

Эли! Эли! – кричал его внутренний голос, но из горла вырывалось только хриплое дыхание.