Обреченные смерти не боятся

Подсвечивая фонариком от телефона, я прохожу мимо полок и рассматриваю корешки книг, на которых размашисто были выведены названия. На одной из полок я увидел цикл книг Фрэнка Баума о стране Оз и в голове начинают вырисовываться картинки, о которых я и забыл. Когда исполнилось семь лет, Томас принес мне первую книгу и заставил ее прочитать. Из вредности я не хотел этого делать, но когда ты заперт в четырех стенах круглые сутки, то выбора особо и нет. Целыми днями я читал без остановки, а Томас, довольный собой приносил мне новые части этого цикла. На время прочтения четвертой книги я болел, и почему-то именно тогда мне решили сменить лекарства. Помню, как я лежал с температурой под бетонным потолком и начинал засыпать, затем комната начала трястись и посреди пола образовалась трещина, куда я начал проваливаться под землю. Моя голова начала превращаться в огромный помидор, и я пытался оторвать его и попутно выбраться из трещины. Через какое время Томас рассказал мне, что я кричал как ненормальный и пытался влезть на стену, разодрав себе все руки и живот в кровь. После этого я так и не вернулся к чтению этого цикла, который стал началом моей читательской карьеры.

Я беру в руки четвертую книгу из цикла и усаживаюсь за журнальный стол, просто так перелистывая страницы. При всем желании дочитать эти книги, я бы никогда не посмел продолжить. Знаю, что всё это случилось из-за температуры и лекарств, но я не хочу переживать этот кошмар вновь, мне хватает Аластора в зеркале каждую ночь.

– Что ты здесь делаешь? – со стороны лестницы доносится женский шепот.

Ее шаги приближаются ко мне, и я свечу фонариком, чтобы узнать, кто еще не спит в это время. Как только у меня, получается, рассмотреть лицо, то понимаю что это та девушка, что окликнула Элис и заставила ее спуститься вниз.

– Убери фонарик, придурок, – она щурит глаза, закрывается руками и я выключаю фонарик.

– А ты почему не спишь? Отбой был два часа назад.

Молчит и всматривается в мое лицо. Сидеть в темноте конечно забавно, но не когда какая-то старшеклассница разглядывает тебя как экспонат. Она не выглядит сонной, а даже наоборот, словно и не собиралась ложиться.

– Ты же тот уборщик, что клеится к малолетним девочкам!

На это заявление я не сразу нахожу слов, чтобы ей ответить и тупо таращусь на нее. Довольно глупо делать такие суждения по тому, что я перекинулся парой слов со своей сестрой (об этом конечно лучше никому не знать).

– Я лишь поздоровался и поделился парой впечатлений об интернате, потом явился надзиратель и увел с собой моего собеседника, так что теперь общаюсь с книгами.

– Интересный выбор у двадцатилетнего мужика – детская книжка, – разглядела книгу она быстрее, чем мое лицо.

– Интересный выбор у восемнадцатилетней девушки – бродить ночью по этажам, – бросаю ей в ответ. – Или ты на полставки сторожем?

– Я пришла взять книгу. А тут какой-то человек сидит с фонариком и шелестит страницами, – теперь понятно ночь в библиотеке это ее место, а я залез на чужую территорию.

– Придется немного поделиться библиотекой. Я тоже люблю читать, – опираюсь на спинку дивана.

– А если расскажу об этом директору?

– А если я расскажу о том, что за вами оказывается нужно тщательнее следить? – девушка замолкает и хмурится. – Ты кто вообще, Мотылек?

– Хейзел Эмерсон. И не называй меня Мотыльком.

– Ты, так же как и он, прилетела на свет и жужжишь под ухом.

– Запомни, не разговаривай с ученицами, иначе для тебя это плохо может закончиться, – она опирается на журнальный столик локтями.

– Погоди-ка, Эмерсон. Это ведь твой отец построил это всё, – ее тон, начинает выводить меня из себя. – Считаешь себя важной шишкой здесь из-за того, что твоя фамилия в названии интерната? Но чем ты отличаешься от других детей, которых родители упрятали в эти стены подальше от себя. Ты такая же избалованная и наглая папина дочурка, которая возомнила себя принцессой.

Хейзел молчит и просто смотрит на меня, глаза похожи на две круглые монетки, а выражение лица застыло в одном положении. В этот момент чувствую себя Горгоной Медузой, которая превращает людей в камень.

– Иди к черту! – глаза-монетки внезапно сощуриваются, и девушка убегает в свою комнату, забыв о книге.

Декстер

Когда я убью их, я не стану прятаться. Я останусь на месте преступления до прибытия полиции и добровольно сдамся им. Не вижу смысла прятаться, ведь после у меня не останется ничего ради чего можно жить. Раньше я думал, что их убийство облегчит мне жизнь, но когда стал старше, я понял, что их убийство облегчит мне смерть. Знаю, что люди боятся смерти, из-за этого они избегают подозрительных людей, высоты, темноты и кучу всяких глупостей, но этим они лишь оттягивают свой приговор. Я знаю, что я с самого рождения обречен на смерть, а обреченные смерти не боятся.