Обречённые. Том 1

Броневик с завидной быстротой сдал назад — похоже, у тех, кто внутри, сдали нервы. Автоматчиков как ветром сдуло ещё раньше, только последний, самый нерасторопный, мелькнул и скрылся в развалинах.

Невзирая на боль в многочисленных ранах, заливающую обугленную шкуру кровь, Хряква бросилась в погоню за броневиком. Она слишком поздно заметила, как расселась стена рухнувшего дома — и ещё более страшный монстр плюнул огромным огненным болидом. Рвануло так, что чуть не опрокинуло броневик. Шкура загорелась вновь, крупные осколки, наконец, прошибли её насквозь. Один попал точно в огромный глаз, и сознание Хряквы погасло навсегда. Механик-водитель танка дал полный газ, и машина долго елозила гусеницами, превращая огромное тело в кровавое месиво. Наконец, люк открылся, и наружу высунулся один из танкистов.

— Доложите обстановку, — донеслось из динамиков внутренней связи.

— Смешали с дерьмом монстра и целый выводок ублюдков, — начал было отвечать танкист, но не выдержал, выругался. — Сука, оно Альберта порвало и Анджея покалечило… Срочно сюда — медиков, иначе дуба врежет!

— Ясно. Помощь скоро придёт. Продолжайте движение, в ближний бой не ввязываться, расстреливать издали!

Ярцефф прибыл в разгар неожиданного сражения. И облегчённо вздохнул: какие бы придурки не затеяли эту самодеятельность, их тут не больше отделения. Значит, остальные на позиции и готовы к бою. Задача теперь — заставить этих сунуться толпой в капкан. Будь тут рота Корпуса специальных операций, не стоило бы и пытаться, но КСО, исключая больных и раненых, далеко. В трёхстах с лишним тысячах километров отсюда. На том светиле, что в самые ясные ночи мелькает в разрывах смога.

Похоже, их выдавило из окопов пси-излучение: на простых людей, не прошедших генной корректировки, эта дрянь действует куда сильнее. Мутанты Подкуполья чуть поустойчивее, но именно «чуть». Самое же гнусное, что и земля, и камень, и металл отчасти экранируют излучение: в тесном, но открытом для излучения помещении оно воздействует стократ сильнее. Пси-излучение выдавливает бойцов из окопов, крепостных казематов, дотов, боевых рубок гравипланов и звездолётов адской болью в голове, глазах и во всём теле. Будь ты хоть трижды героем, выдержать нереально. Сам выпрыгнешь на открытое пространство — под пули, снаряды и ракеты. А не сможешь — помрёшь: остановится от болевого шока сердце, полопаются сосуды глаз, потом и сами глаза вытекут мерзкой белёсой жижей, будто выдавленные невидимым прессом. Бывает и так, что хуже всего приходится лёгким — вплоть до пневмоторакса.

Эта опасность пока миновала — генератор с расчётом догорает в луже синтетической солярки. Новый подвезут завтра, не раньше. Значит, главное — не покидать превращённый в крепость завод…

…Но они бегут прямо навстречу южной группировке!

Ярцефф уже знал, что на трассе бронеколонна разделилась на три группы. Северная наступала по разбитому в хлам, утонувшему в слизи шоссе, стремясь отрезать посёлок от завода, а потом охватить его с севера. Южной предстояло двигаться вдоль реки и охватывать посёлок с юга, отсекая его от кварталов развалин, куда можно отойти. В конце они должны были соединиться на восточной окраине, и тогда наступал звёздный час центральной, самой сильной группы, которой предстояло «чистить» центр посёлка. Всё просто, непритязательно и прямолинейно, предсказать подобный план может и ребёнок, а уж если Петрович метрах в пяти над землёй исполняет роль беспилотника…

Но каждая группа — десяток и более машин, из них три-четыре танка, и полсотни пехотинцев охранения. Пока они развёрнуты в цепь и прочёсывают посёлок, атаковать — самоубийство. Вот когда расслабятся, соберутся — не колонной даже, просто стадом бронированных мастодонтов, и всё это стадо скопится в узких проходах меж цехами…

Из своего укрытия Ярцефф хорошо видел, как сближались две цепи. Первыми не выдержали нервы у подкуполян — несколько длинных, неаккуратных очередей прогрохотали во тьме, плети трассеров хлестнули навстречу чужакам. Ярцефф видел: лишь одна или две пули попали в цель, но и они не нанесли врагу особого вреда: автоматы пробивали кевларовые панцири только в упор, да ещё по нормали. За Барьером это было бы неприятное открытие. Но ночью в Подкуполье… Какая, собственно, разница, если без приборов ночного видения ближе нескольких метров противника не увидишь?

Ответ не заставил себя ждать. Затарахтели штурмовые винтовки, грохнули, плюясь тяжёлыми пулями, пулемёты на броневиках, разродились очередями пушки «Брэдли». Почти сразу, забивая остальные звуки, гахнула танковая пушка. Одна… Потом другая… Или та же самая, времени на перезарядку хватало.