Обреченные жить (Форт у Синей реки)

      Салли позвала всех на общую трапезу. Мы все чаще ели по своим домам, но иногда и оставались возле общего очага - так интереснее. Здесь было больше общения, шуток и смеха. Но сегодня никто не улыбался. Каждый день приносил нам новые сюрпризы, и на этот раз он стал совсем уж неожиданным. Кроме того, все были в некотором шоке - неожиданная гибель мальчишки выбила многих из колеи... Всегда шумный, бойкий, путающийся под ногами, он, оказывается, очень полюбился людям форта. Птаха плакала в своем углу - Джен безуспешно пыталась ее успокоить. Это был единственный ребенок среди взрослых, и на него распространилась вся та нежность, которую люди форта не могли истратить на своих собственных детей. А ведь у многих из нас они были...

      После наваристой похлебки, которую Салли приготовила из мяса, кореньев и очень питательных орешков, собранных накануне, Лада подала всем чай. Вернее, сбор из плодов шиповника, смородины, облепихи - того, что чаем вовсе не являлось, но по привычке продолжали так называть. Заваренный в крутом кипятке и выстоянный, в течение суток, он прекрасно утолял жажду. Кроме того, Док был уверен, что этот напиток помогает укреплению всего организма. Бывший ветеринар не оставлял без внимания ни одно растение в долине, всячески изучая их свойства - и не мало преуспел в этом. Порошки и мази, которые он изготовлял из них, шли на лечение и на предупреждение всякого рода болезней - и в форте никто не страдал от различных болячек. А ведь в других поселках таких неприятностей хватало в избытке... Кроме того, Док, все-таки обнаружил растение, которым пользовалась погибшая Дина. Хоть и не такое чудодейственное, как то, которое приносил Угар, оно тоже очень помогало всем людям долины. Он хорошо запомнил приметы, и внешний вид этой зелени, и, уже сравнивая ее с другими, обошел треть прерий, выискивая участки, где растет целительная трава. Действие мази было многообразным. Как паста, вываренная и накладываемая на раны, она очень быстро затягивала любые порезы или ожоги, устраняла кожные нарывы и высыпания. При приеме внутрь, превращенная при долгой перегонке в темно-бурую жидкость, излечивала все внутренние болезни, а если жевать его в свежем виде, то сразу прояснялась голова, становилось острым зрение, и улучшался цвет лица. При малых добавлениях в чай, как сейчас это сделала Лада, он успокаивал, снимал тяжесть в желудке после еды, и устранял неприятные запахи. Растение стало нашей тайной - я строго настрого запретил Доку и всем остальным говорить о нем другим жителям долины. Наверное, я поступал плохо, лишая их естественного бальзама, заменявшего отсутствующие лекарства, но мне приходилось выбирать - либо форт, либо все... Растение попадались редко, и могло исчезнуть совсем, если бы каждый, кто знал о нем, рвал, где ни попадя. Даже в Форте, где все знали о его свойствах, места их нахождения были известны только мне, Нате, Доку и Стопарю. Со временем я собирался сказать об них и Сове, но все время как-то забывал - у индейца была Стара, сама знающая много трав и умело пользующаяся ими. Впрочем, секрет этой травы Дине стал известен как раз от нее - так что это меня оправдывало.

      Элина расплела узкие полоски кожи, из которых был изготовлен ее метательный снаряд, и с сожалением убрала в сторону несколько штук.

      - Перетерлись... Мне нужны более крепкие шкурки для пращи.

      - Оставь ее. Займись лучше шарами...

      Она кивнула. Боло редко использовалось для охоты - оно больше годилось для засад, хотя, в таких случаях, лук со стрелами был намного полезнее из-за своей дальности. Но иногда мы прибегали к каменным шарам - если, как сейчас, хотели взять добычу живой. Метательный снаряд опутывал ноги животного и ломал ему кости - и мы могли унести того до Форта, не боясь, что мясо по дороге пропадет. Это было жестоко - но иногда необходимо. Я, вообще, старался не думать о жестокости, убивая зверей - вопрос стоял иначе. Либо, мы будем жить, поедая их мясо и кутаясь в их шкуры - либо умрем. И единственное, о чем не забывали, и что не поощрялось нигде - это убивать из развлечения...

      - Я скажу Бугаю, у него есть в загашнике задубевшая, волчья. Отрежем немного, и я помогу тебе сделать новые ремешки.

      Мы провозились полдня, счищая с загрубевшей кожи шерсть и сплетая ее в крепкую бечеву. Элина привязала к ним тяжелые камни и поискала, на чем испробовать оружие. Я воткнул в землю сухой шест, вытащив его из кучи валежника. Она отошла на три десятка шагов и повернулась. Гудение заполнило двор форта. Она вращала боло над головой, все быстрее и быстрее, отчего звук стал буквально давить на уши, и метнула его в шест. Оружие мелькнуло в воздухе. Раздался сухой треск. Веревки оплели дерево в основании, возле земли, и окатыши с двух сторон ударили по жерди, разом переломив ее в нескольких местах. Стопарь зацокал языком:

      - Ну и штука... Кости сломает, как пить дать! Теперь, лишь бы Черноног не подкачал.