Обреченный мир

– Была одна, – с несчастным видом признался Рикассо. – Клинок, наш Клинок, расположен у самого экватора. Долгое время я считал Клинок мостиком между землей и небесами. Существуют доклады… Научно обоснованные рассуждения о строительстве космического фуникулера, который увезет людей и грузы за пределы атмосферы. Я кропотливо собирал такие статьи, отсеивал дельные от пустых, здравые от бестолковых. И хоть не утверждаю, что понял каждый нюанс математического обоснования, суть очевидна. На поверхности Земли такие фуникулеры не строят. Их подвешивают в вакууме так, чтобы их вес гасил внешние силы, которые действуют на них при вращении вокруг Земли. Для практического использования фуникулер должен висеть над определенной точкой земной поверхности, вблизи экватора, если не прямо над ним.

– Я видел карты, – отозвался Кильон. – До экватора еще градусов тридцать-сорок.

– Но тут стоит нечто очень похожее на Клинок, только усеченное.

– Иными словами, Клинок не может быть тем фуникулером. – Кильон старался выражаться не слишком категорично, зная, как гордится Рикассо своими научными знаниями.

Однако Рикассо не обиделся.

– Твоя правда, не может. Чем бы ни был Клинок сейчас или прежде, космическим фуникулером он не служил никогда. Если только планета не наклонилась относительно своей оси. То есть если я ошибся в этом, то мог и с остальным ошибиться.

«Репейница» набирала высоту. Из всех ройских кораблей она лучше всех подходила для полетов на большой высоте, хотя даже ее рабочий потолок на пару лиг не доставал до обломанной верхушки Клинка-2. Рикассо, конечно же, это знал, как и то, что «Репейница» везет управляемый шар-наблюдатель, способный летать в разреженном пространстве. Шары запускали редко: они безмоторные и как разведсредства на быстро летящем корабле не используются. Впрочем, их держали на каждом крупном судне, ведь именно шары применялись для дальней разведки. Кильон быстро понял, что непопулярны они из-за презрения ройщиков ко всем устройствам без мотора и жесткой конструкции. Даже аэростаты ройщики считали ниже своего достоинства.

Сдутый шар с герметичной пассажирской капсулой, готовый к немедленному запуску, везли в отсеке под главной турелью на оболочке «Репейницы». Корабль практически замер – шар надули, наполнив подогретым огнесоковыми горелками воздухом. Процедуру явно отработали, и даже неукомплектованный экипаж справился без проблем. Кильон согласился полететь с Рикассо в капсуле и теперь наблюдал за подготовкой почти без опаски. По сравнению с мытарствами, которые он вынес после побега с Клинка, полет на воздушном шаре, пусть даже на большую высоту, воспринимался как сущая безделица. От затеи Рикассо никто не отговаривал, и, как корабельный доктор, Кильон не видел серьезных медицинских противопоказаний. Внешности вопреки, лидер Роя был здоров, да и условия полета в гермокапсуле мало отличались от условий полета в гондоле.

У пассажирской капсулы медного цвета были заклепанные, скошенные вниз края, полукруглые иллюминаторы с трех сторон и герметичная дверь – с четвертой. В пол вмонтировали небольшой арсенал инструментов, активируемых изнутри. Имелись два сиденья и элементарные рычаги управления, которыми включалась огнесоковая горелка, сбрасывался балласт, регулировался поток воздуха из баллона в кабине, – и только. Никакой рации для связи с «Репейницей»: в этих зонах рация не работает. И никаких средств навигации или выбора места посадки, помимо рычага, позволяющего менять высоту и перехватывать набегающие воздушные потоки. Хотя какой в них толк? Рикассо твердил, что шарами управлять почти не умеет, что ему нужно лишь подняться и спуститься обратно. Если они пристыкуются к «Репейнице», значит так тому и быть; если промажут и их придется забирать с земли, возникнет небольшая задержка, незначительная по сравнению с форой, которая образовалась благодаря перелету Напасти.

– Мясник, тебя все это точно не парит? – поинтересовалась Мерока.

Она оделась потеплее и следила, как Кильон и Рикассо готовятся к посадке в кабину.

– Тебе часто доводилось летать на шарах? – с улыбкой спросил Кильон.

– Не реже, чем тебе – закапывать коней.

– Тогда я спокоен. – Кильон надел защитные очки. Он не носил их с тех пор, как покинул «Переливницу ивовую», – экипаж «Репейницы» знал его истинную сущность, – но сейчас ветер щипал глаза. – Если вдруг откажут баллоны с воздухом, очень выручит то, что мой организм приспособлен к дыханию на большой высоте.

– Наполовину приспособлен. Так что не слишком на это уповай.

– Не буду.

Чтобы не замерзнуть, Куртана топала ногами. На обычной крейсерской высоте температура была вполне комфортной, а здесь куда прохладнее.

– При нынешнем направлении ветра вы проплывете прямо над вершиной. Сразу после этого предлагаю сбросить высоту: воздуха в баллонах надолго не хватит.

– Мы будем сама проворность, – пообещал Рикассо.