Обречённый на любовь

Он вдруг вспомнил Виту и детей, но тут же загнал их во мрак забвения. И порадовался, что дети уже успели подрасти настолько, что не забудут его и их Белые и Черные Нити не будут угрозой миру. Даже если Вита и попытается вытравить у детей память о нем, ей это уже не удастся. Впрочем, Вита не такая... Вот жаль только, что Марине не придется стать его секундой... Он представил себе, как бы она родила бы ему еще двоих детей, и этим он искупил бы свою вину за Дримленд. Потом он понял, что мысли эти отбирают у него решимость, и Марину тоже загнал во мрак забвения. А потом звякнул сигнал вибраса.

Это мог быть только Рассел. Калинов снял аппарат с руки и раздавил его каблуком.

Ты должен оборвать нити предательства, сказал он себе. Иначе зачем ты получил от судьбы вторую жизнь?..

Он подошел к стеклянной стене. На ступеньках перед входом сидел мужчина в зеркальных очках. Сидел не шевелясь, спиной к дверям, вывернув голову вправо и опершись на левую руку. Поза была не очень удобная, но мужчине, по-видимому, было на это глубоко наплевать.

Потом откуда-то появился второй мужчина в зеркальных очках. Он подошел и сел рядом с первым, который даже не пошевелился.

Калинов решил перетащить столы и кресла к двери и устроить некое подобие баррикады. Но когда он подтащил первый стол, около двери сидело уже пять мужчин и две женщины. Глаза их были прикрыты зеркалами. И Калинов понял, что никакая баррикада ему не поможет. Спиритосфера решила задавить его количеством. А потом люди в зеркальных очках потянулись к двери со всех сторон. Калинов попытался считать их, но быстро сбился.

Скорее здесь пригодились бы гранаты, подумал он. Но серебряных гранат не найдешь нигде. Хорошо, хоть в старой доброй Англии есть еще люди, боящиеся вампиров!

Тут ему в голову пришла мысль, что в принципе он бы мог изготовить и гранаты, если бы вовремя подумал о них. Впрочем, исхода операции они бы все равно не изменили.

Он подошел к столу, сел и взял в руки автомат. И сейчас же, словно зомби только и ждали, когда он будет готов, дверь затрещала под тяжелыми ударами.

Жаль все-таки, что я не встречусь завтра с Маришей, подумал он.

А потом на мысли не осталось времени.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ОБРЕТШИЙ ЖРЕБИЙ

А ты иди к твоему концу,

и упокоишься и восстанешь для

получения твоего жребия в конце дней.

Книга пророка Даниила, гл.12, ст.13

1. СЕКУНДА

- Господин Калинов?

На дисплее появилось лицо мужчины, показавшееся ему знакомым. Но прежде чем он сообразил, где видел этого человека, звонивший представился:

- Доктор Зуев. Здравствуйте!

Калинов кивнул.

- Вы меня помните?.. Я наблюдающий врач вашей жены, Марины Васильевны.

Сердца Калинова коснулась холодная волна.

- Что с ней?

- Видите ли, в чем дело... - Зуев замялся. - Вы только не волнуйтесь!.. Пять минут назад исчез сигнал эскулапа, и аппаратура подняла тревогу. - Зуев сделал попытку улыбнуться, но неудачно. - Я понимаю, это еще ни о чем не говорит, но тем не менее... Счел необходимым поставить вас в известность.

- Благодарю вас! - Калинов соорудил железобетонное лицо. - Если сигнал появится, будьте добры сообщить.

Врач покачал головой:

- Вынужден вас огорчить... Очень похоже на то, что эскулап попросту уничтожен.

- Даже так? - вырвалось у Калинова.

- Да. - Зуев еще раз попытался сложить губы в виноватую улыбку и прервал связь.

Калинов откинулся на спинку кресла, потер виски указательными пальцами. Вот чертова девка, что она еще придумала!..

В последние дни обстановку в семье идеальной назвать было никак нельзя. Не содом и гоморра, конечно, но... Марина капризничала, а Вита почему-то стала очень нервной. Обе разряжались на Калинове. Ему же оставалось только помалкивать, и это стоило немалых сил.

На работе тоже наблюдалась ярко выраженная запарка. В преддверии выборов надвигалась очередная волна монистских выступлений, и к ней надо было основательно готовиться. Следовало ожидать и дальнейшего нарастания противоречий в среде священнослужителей. И хотя эти противоречия были головной болью самой церкви, их отголоски неизбежно проявлялись и в мирской жизни, а потому тоже требовали пристального внимания.

С тех пор, как Калинов сменил свой кабинет на кабинет Рассела, отдел был полностью переориентирован на изучение проблем полигинии. С одной стороны, таким было решение руководства Социологической комиссии, а с другой, Калинов и сам стремился к подобной направленности, поскольку был, так сказать, стороной заинтересованной...

И вот эти проблемы, кажется, вплотную вошли и в его семью. Что взбрело секунде в голову? Где ее теперь искать?

Калинов позвонил в Кокорево. К тейлору подошла Анфиса. Доложила обстановку по-военному, четко. Сельма и Сережка занимались, Женьку Анфиса собиралась выводить на прогулку.

- Ладога сегодня теплая, - сказала она. - Думаю, нам с ним невредно будет искупаться.

- Валяйте, - великодушно разрешил Калинов, сменив железобетон на сахарную вату. - Только не перекупайтесь. - И поинтересовался равнодушно: - А где младшая хозяйка?

Виту Анфиса уважала, а Марину любила. Лицо няни озарилось улыбкой.

- Отправилась в город, погулять в Летнем саду.

- Давно?