Обреченный. Трое из Утренней Звезды

– Пф, – скривился Стю. – С вагулам все-таки, Тихоня, ни ты, ни твой братец не справились, – повторил он. – А Крикун – их прогнал, как нашкодивших котов. Поэтому… – он развел руками, не сочтя даже нужным договаривать.

– Зачем Темным тварям люди? – вступил Рамси Лютый, обращаясь к Эвину. – Они питаются их плотью и эмоциями, сам же говорил. Ни за чем другим люди Темным не нужны. Крикун мог бы нас захавать? Да легко! Раз уж он сильнее вагулов. Мог, значит. И сейчас может. Спрашивается, почему не сделал и не делает этого?.. А?

– Не знаю, – сумрачно сказал Эвин. – Но, боюсь, что ответ на этот вопрос таков, что не понравится ни мне, ни тебе…

– Да что там толковать! – всплеснул руками Тони Бельмо. – Крикун нас охраняет, и баста! И не смей пулять в него своими стрелами, а то!..

– А то что? – поднял голову юноша.

И Тони сник:

– А то – то… – бормотнул он. – Чего-нибудь… Не знаю, что именно…

– Сильнее других, да? – немедленно набычился на Эвина Стю. – Силу свою в битве с вагулами надо было показывать. Вы, Полуночные Егеря, клятву приносите людей от Темных тварей защищать, так вот и держи свою клятву! А ты как нас защищаешь, а? Мы из-за тебя чуть не… того…

Эвин на это ничего не сказал, только арбалетная стрела в его руках дрогнула, а из-под лезвия ножа, которым он наносил на древко какие-то знаки, вместе с завитком стружки порхнул снопок голубых искр. Стю осекся.

Эдгард со спокойным интересом наблюдал за спорщиками.

– Забавно получается, – проговорил он в пространство. – Ты, Одноглазый, рассуждаешь о свободе, а сам ответственность за свою собственную жизнь на чужие плечи перекладываешь – когда это выгодно. Пока Эвин вел вас до Мертвого Омута, безоплошно круша Темных, его авторитет для вас был непоколебим. Но стоило ему раз потерпеть поражение, вы уже накинулись на него, как стая шакалов, жадно желая отдаться новому хозяину, даже если он, скорее всего, Темная тварь. Если так свободолюбив, то – пожалуйста – иди своим путем, куда хочешь, на все четыре стороны. А не ищи очередного вожака и покровителя.

– А в этом и есть моя свобода! – тут же вылепил в ответ Стю. – Я никакими обязательствами не связан, как мне удобно, так я и поступаю! И кто мне тут о свободе говорит?! – подбоченился он. – Тот, кто сам себе не принадлежит? То своему дяде в добровольное рабство отдался, то брату! Свобода для смелых духом! Для тех, кто не боится отказаться от каких бы то ни было рамок! А ты – раб! Раб, да!

– А ну, заткнись! – не сдержался на этот раз Эвин.

– Не горячись, брат! – безмятежно улыбнулся Эдгард. – Он просто не имеет понятия, о чем говорит. Свобода… Каждый из нас абсолютно свободен, где бы ни находился и что бы ни делал. Только мало кто это понимает. Мы – это наше сознание, а вовсе не тело. Пойми это, прими это, и ты обретешь совершенную свободу. Мы сами накидываем на себя цепи, сковывающие нас.

– Свобода – это деньги, – произнес Рамси Лютый с какой-то даже жалостью к Эдгарду, не понимающему таких элементарных вещей. – Когда у тебя задница голая и жрать нечего, тут уж под любого прогнешься, себя продашь.

– Растрачивающий драгоценные мгновения жизни, дарованные нам Неизъяснимым, на ублаготворение плоти – вот истинный раб, – сказал Эдгард. – Тело ненасытно, оно всегда будет требовать еще и еще. Эти цепи сковывают нас по ногам, не давая идти туда, куда направляет нас Неизъяснимый. И боясь телесного голода, такой раб стремится обзавестись как можно большим количеством вещей, чтобы ни в чем не отказывать телу. Так мы накидываем на себя цепи, которые сковывают наши руки, не давая делать то, в чем наставляет нас Неизъяснимый. Тот, у кого много вещей, всегда пребывает в страхе: он боится тех, у кого вещей меньше. Ведь они обязательно возжелают его вещи. Он боится тех, у кого вещей больше – те постараются обезопасить себя от того, кто беднее. На что способен человек, который всего и всех боится и не способен сдвинуться с места?

– Свобода – это сила, – сказал Мартин, сказал серьезно, вовсе не пытаясь уязвить кого-то или кого-то оправдать, а лишь донести свою точку зрения. – Мускулы, боевая хватка, хороший клинок – вот свобода. Кто сильнее, тот и свободен. Потому что способен противостоять кому угодно. Сильному нечего бояться. Сильный выше всех! А только тот, кто выше всех, по-настоящему свободен!