Обреченный. Трое из Утренней Звезды

– Вряд ли я успею, – безо всякого сожаления и безо всякой горечи констатировал старик. – Мне ведь совсем немного осталось.

Мальчик осекся.

– Все-таки они слишком легко отделались, эти ублюдки, – проворчал он. – Надо было их порешить прямо там. Они… они такое чуть не сотворили! С Мэйди… И со мной… – тише добавил он. – Зачем таким злодеям жить? Ты их пощадил, а они скоро, не ровен час, опять поймают кого-нибудь!..

– Они всего лишь люди, – ответил Дедушка. – А среди людей нет ни настоящих злодеев, ни настоящих праведников. Любой человеческий поступок в большей степени определяется обстоятельствами. Поэтому вчерашний злодей назавтра вполне может совершить доброе деяние. А вчерашний праведник вдруг соблазнится на зло. Люди…

– Как это? – не понял Эвин, которому показалось, что старик говорит о человеческом роде как-то отстраненно, будто сам к нему и не принадлежит.

– Ну смотри… Высокие и Могучие – истинно Светлые расы, близкие к природе, которая естественно созидательна. Темные расы – орки, тролли и прочие – представляют разрушительное начало. А посередине Светлых и Темных – люди, в которых может сочетаться и то, и другое; у людей есть право выбора, в какую сторону склониться. И этим они подобны богам. Теперь понял?

– Не очень, – искренне ответил мальчик.

– Тогда постарайся запомнить. А поймешь позже, когда поумнеешь…

Эвин хотел было попросить, чтобы старик объяснил ему еще раз, как-нибудь попроще, но вдруг ахнул и остановился. Ему только сейчас пришло в голову то, что должно было прийти в первую очередь.

– Ты ведь говорил, что не знаешь никакой магии, кроме магии целительства? А сам… Услышал мои мысли за много-много шагов! И сумел перенестись ко мне мгновенно! Вот бы мне так уметь! Представить только: захотел я – и р-раз! Уже в Утренней Звезде. Захотел – и р-раз! Опять в Красном лесу.

– Ну вряд ли, – улыбнулся Дедушка. – Это работает только в пределах леса.

– А почему ты раньше ничего подобного не показывал?

– Не было в том нужды, вот и не показывал.

– И то неплохо, что в пределах леса! – не утратил воодушевления мальчик. – Можно за секунду от одной опушки до другой скакать! Захотел – и р-раз!.. Научишь, а?

– Нет… – покачал своей шапкой старик. – Не получится. Этой магии невозможно научить. Это врожденный магический талант. Я родился с ним.

– Я урожденный дворянин! – обиженно воскликнул Эвин. – У каждого дворянина есть талант к магии!

– Ну, допустим, это не совсем так. Талант к магии определяется чистотой крови, верно? А что такое чистая кровь?

На это мальчик не знал ответа.

– Истинно чистая кровь – понятия времен Прародителей. А с тех пор много воды утекло… И крови. Многое перемешалось. Разве не бывает такого, что у отпрыска славного и древнего рода совсем нет способностей к магии?

– Бывает, да…

– Разве редко встретишь магический талант у простолюдина?

– Не редко… Но и не так, чтобы уж часто!

– Вот тебе и весь сказ. Но – возвращаясь к твоей просьбе – боюсь, ты все-таки меня не вполне правильно понял… Этот мой магический талант не из тех, что даруется человеческой расе.

– Как это? – когда смысл сказанного дошел до Эвина, мальчик так удивился, что застыл на месте.

И Дедушка тоже остановился. Было видно по его лицу, что он колеблется. Впрочем, колебался он недолго. Через несколько секунд глаза его устало моргнули, а рот покривился в невеселой усмешке.

– Все равно уж… – выговорил он. – Недолго осталось… Видишь ли, юный господин, я – не человек. Вернее, не совсем человек. Наполовину человек.

– А наполовину… – прошептал Эвин, – кто?

И тут случилось то, чего не случалось никогда за все то время, пока они были знакомы. Дедушка снял свою шапку. А под шапкой обнаружилась белая, давно не видавшая солнца плешь. И ту плешь окружал венчик нежно-зеленых волос. И торчали из этого венчика удлиненные уши с заостренными кончиками.

– Эльф… – выдохнул Эвин.

– Эльф-полукровка, – уточнил Дедушка. И многолетняя затаенная горечь плеснула-пролилась из этих слов. – Ты знаешь, что это значит? Не человек и не эльф. Никто. Ты знаешь, кто такой – никто, юный господин? Никто – тот, у кого нет своего места. Тот, кого никогда не примут ни те, ни другие. Тот, кто всегда и для всех будет чужаком.

– А как найти свое место? – спросил мальчик.

– Ты сразу поймешь, когда найдешь его. Если гордишься тем, что делаешь, если совесть твоя спокойна, если понимаешь, что твои усилия не напрасны и жизнь твоя не зря, только по-настоящему понимаешь, а не успокаиваешь себя, – значит, ты на своем месте.

Эвин очнулся от дремоты еще до того, как открылась дверь в его комнату… в его бывшую то есть комнату – в коридоре зашелестели мелкие и легкие шаги. Когда открылась дверь, качнув сквозняком непрозрачный полог балдахина, сна у него уже не было ни в одном глазу.