Обречены и одиноки

Мужчина ласково провел по моей щеке, и вот как-то мгновенно я забыла и о чувстве вины, и об инстинкте самосохранения и даже злиться на него перестала. Только уселась на его коленях поудобнее и приготовилась слушать.

– Твои неконтролируемые эмоции во время казни привели к тому, что не я один встал перед тобой на колени. Ты опустошила всех моих личных децернентов Аэлин. Прости, но мне пришлось принять меры, – ну, вот, теперь я снова чувствовала себя виноватой. – Теперь есть один нюанс, который ты должна знать. Да, мне потребовалось много времени, чтобы исправить мою собственную ошибку. Теперь я могу управлять воздействием венца на тебя. Больше я не допущу, чтобы он поглотил твою сущность.

Это конечно не могло не радовать. Как минимум шизофреничкой, опасной для окружающих мне не стать, а это уже хорошо, только вот все равно покоя от этого не прибавилось.

– Так что за нюанс, Кир?

Мужчина снова улыбнулся. Смущенно как-то. И только когда его левая рука достала из кармана брюк ювелирную вещицу, я поняла причину его реакции.

Платиновое, тонкое кольцо, судя по размеру как раз на мой безымянный палец. Расписан тем же золотом и тем же узором, что и обруч. Большой камень очень напоминал бриллианты, что в венце, но внутри сплошные потоки магии. Кристально чистый снаружи и прозрачный в своей структуре, с множествами граней, внутри него переливались множество плетений разных оттенков, не принадлежащих к признакам моего дара. Цвета ультрамарина, антрацита, синевато-зеленого, мертвенного индиго, лазурно-серого, нефритового, перламутрово-опалового, пурпурно-красного, аквамарина, ализаринового, тицианового и аметистового. Потоки магии его личных децернентов.

– Так вот куда ты дел забранную мной энергию, – догадалась я.

Прайм протянул кольцо ближе ко мне и взял в свои ладони мою левую руку.

Пальцы сами собой судорожно согнулись в кулак. Здесь когда-то покоился родовой артефакт Ашерро. Я медленно вытащила левую и вложила правую. Ему-то какая разница, для него это все равно ничего не значит. Удивительно как до него вообще дошла идея с кольцом. Хранящий тепло его рук металл скользнул на безымянный палец.

– Это ключ, Аэлин, – пояснил тут же Прайм.

Чтоб тебя… Сумрачный ты мой благоверный (или не очень благоверный, но уже точно мой). Да у него талант портить все мои даже самые благие мысли!

– Ключ? – уточнила как можно спокойнее.

Вдруг еще не поздно и он передумает, а потом и правда в любви признается.

– Ключ, – подтвердил он.

Что называется, размечталась не в меру.

– Если хочешь, можем пройтись по острову, если нет, то можешь открыть портал, – добил все мои надежды супруг.

Тяжело вздохнула. Ну, вот почему я и романтика – вещи не совместимые!

– Куда портал открывать? – сдалась быстро, чтобы уже побыстрее забыть неловкий и неприятный осадок.

Даже спрашивать не стала от чего именно ключ. Надо будет – сам расскажет, а мне сейчас вообще больше разговаривать не хотелось.

– На противоположную сторону острова, Аэлин, – отозвался супруг.

Мужчина поднялся сам и поставил меня рядом. Глядя в его черные бездонные, зовущие потонуть глаза, довольно трудно сконцентрироваться на месте, где была лишь один раз, но я постаралась. Сияние серебристого свечения межпространственного излома озарило нас обоих, и я сделала то, что просил Прайм.

Один синхронный шаг в сторону и… мать моя… женщина. Что это?!

Глава 18 Горькое блаженство

– Твою ж… Вселенную, Кир, – только и смогла произнести вслух обобщение своих впечатлений.

Не было больше высеченных ступенчатых пирамид, не было пальм и длинных цветочных клумб, что раньше украшали края идеально гладких дорог. Самих дорог тоже не было, как и города, подвластного ранее старшему децерненту Залналейну. Все просто стерто с лица земли так, будто и не было никогда. Это меня и удивило, и поразило одновременно, но то, что было вместо предыдущей панорамы, ввело в состояние шока.

– Ты точно невменяемый, Кир, – добавила еще одну мысль вслух.

Прайм лишь улыбнулся в ответ, обнял за плечи и прикоснулся губами к моему левому виску. Хорошо, что он меня держал, а то я бы точно упала в скором времени.

– С днем рождения, Аэлин, – только и сказал супруг.