Обречены и одиноки

Чуть поморщилась только, вытаскивая частичку стекла. Сплела обезболивающее заклинание, не потому что не хотела чувствовать последствия раны. Знала, когда уйду на достаточное от Прайма расстояние, боль в суставах вернется. Занятия с Даниэлем мне пошли на прок. Он столько раз вонзал в мое тело холодное оружие, что эта рана казалась лишь глупым пустяком. Сердце болело сильней. Жаль, что нет заклинания, которое помогло бы и этому.

Кровь стала сочиться сильней. В мерседесе аптечка точно должна быть…

Дверная ручка второго выхода из поместья легко подалась, опускаясь вниз. Дверь уже наполовину открылась, как тяжелая ладонь повелителя Алнаира одним резким движением захлопнула ее обратно.

– Надо остановить кровь, Аэлин, – раздался его тихий вкрадчивый тон.

– Надо. Сделаю. Сама. Позже.

Мужская рука все так и преграждала путь, а просить его о чем-нибудь еще не хотелось. Вот и стояла, не поворачиваясь и не предпринимая попыток к дальнейшему уходу. Как только преграда в виде рук Кира опустилась с дверей мне на плечо, попыталась шагнуть вперед. Не позволили.

– Мое терпение тоже не безгранично, Аэлин, – сказал Прайм очень даже с угрозой.

В следующее мгновение меня уже грубо толкнули в сторону двери. Так, что я впечаталась в деревянное полотно грудью. По коже прошелся холодок и под воздействием сильных гибких пальцев супруга рана затянулась. Он отступил на шаг назад. Я уже было собралась открыть эту чертову дверь, как его рука снова легла на поверхность дерева, не позволяя закончить позорное бегство.

– Стой смирно, Аэлин.

Только сейчас вспомнила, что на нем нет рубашки. Как только на мне платья не стало потому, что супруг изволил одним резким движением своих рук отделить его от меня, разорвав на две части, так и вспомнила. Затем белый шифон, смятый в руке Прайма, сначала был намочен, а потом скользнул по предплечью и ниже, вытирая окровавленные следы моего недавнего приступа неврастении.

– Теперь могу идти?

– Иди, – раздался шепот в районе моей шеи.

Он покрывал маленькими поцелуями каждую черту черных меток, а его руки подобрали мои волосы, отводя их в сторону. Жадные настойчивые прикосновения разожгли пожар внутри моей души и тела мгновенно. Крючки, скрепляющие бюстье, быстро прекратили свою основную функцию по закреплению моей груди в тесном пространстве. Его ладони скользнули чуть ниже живота, и из груди вырвался стон. Сияние серебристого свечения перенесло нас наверх. Ковер в копии моей спальни точно такой же мягкий и ворс уютно принял мое уже почти совсем обнаженное тело, отдавшееся в полную власть Прайму Алнаира. Тьма в черных глазах манила и звала к себе. Так хотелось соединиться с ней и остаться там навсегда. Так тепло, так правильно и так вожделенно.

– Скажи, Аэлин, – прошептал он тихо.

Дыхание смешалось, а я сказала то, что он желал услышать. То, что желала и сама.

– Ты, Кир. Только ты. Всегда.

Уголки губ супруга чуть приподнялись, а во тьме омутов его глаз промелькнули отблески предвкушения победы. Он разогнулся, утягивая меня за собой, усаживая сверху.

Где-то на краю сознания отразилось, что процедура, проведенная когда-то в медицинском кабинете, уже не действовала по истечению срока давности, а значит, придется по альтеррским традициям. Сплела нехитрое заклинание.

– Только попробуй, Аэлин, – чуть хриплый голос Прайма прозвучал твердо и укоризненно.

Я могла понять его реакцию. И мне тоже очень бы хотелось испытать радость истинного материнства, но я не могла себе позволить этого.

– Ты же знаешь, у меня не должно быть детей, Кир.

Маленький узор вспыхнул в ладони блеклым серебром, чтобы после воспарить в воздухе. Точно знала, что он среагирует быстрее, поэтому просто послала плетение в область предполагаемой цели, и пока он нейтрализовывал одну мою магию – выплела новую и завершила процедуру.

– Ты превзошла сама себя, – ухмыльнулся Прайм.

Знаю. И не сильно рада этому. И даже если он сейчас уйдет, я пойму.

– Я не уйду, – услышала очередную ласковую усмешку. – Ты хотела знать, сколько женщин у меня было. Много. А вот детей не было. Никогда. И все это было до тебя, Аэлин. Теперь все будет по-другому. Это я тебе кажется, тоже уже говорил.

– Говорил. И раз уж у тебя было достаточно женщин, то можешь определить одну из них для наследника. Ты прекрасно знаешь, почему я отказываюсь от этой роли.