Обречённый на любовь

Однако отказ Зяблика от возможности спрятаться за чужую жизнь не мог не вызывать уважения, и Калинов подавил в себе желание пожать приятелю руку.

— Хорошо, — сказал он. — Не хочешь дисивер — не надо! Есть другой выход. Давай, я привезу сюда Аллу, прямо сейчас, сделаете ребенка. Я помогу тебе ее уговорить и посмотрю, чтобы никто вам не помешал…

— Ты что? — Игорь фыркнул и покрутил пальцем у виска. — Ты хоть ситуацию себе представляешь?.. Мы, значит, трахаемся, а он будет в карауле стоять! — Крылов расхохотался.

— Для меня ничего обидного… А потом несколько лет не будешь летать. Увидишь, все постепенно образуется.

Крылов перестал смеяться. Лицо его вдруг скривилось, словно он проглотил какую-то гадость. Потом он опустил глаза и сказал:

— Ты действительно тронулся, Саша!.. Чем я буду заниматься на Земле? Сидеть дома с этой дурой и слушать ее воркотню?

— Ну почему же? Дело всегда можно найти… Ты же врач!

Но Игорь его не слушал.

— Да я же загнусь здесь, — говорил он. — Аллу он, видите ли, уговорит… Причем тут Алла? Да она же всю жизнь была готова! Да если бы от нее только зависело, у нас бы уже четверо родилось. Это я не хочу с нею детей, понимаешь ты это?! Я!.. Да я и на дальние маршруты-то хожу, только чтоб ее подольше не видеть, понимаешь ты это?! — Крылов говорил все громче. Он поднял на Калинова глаза: в них плавали боль и ярость. — Да ведь мне с сексриплейсером лучше, чем с нею, понимаешь ты это?! — Он сорвался на крик и замолк.

— Боже мой! Вот нашел проблемы… Заведи себе вторую жену. Глядишь, после этого и с Аллой все образуется. Таких случаев сколько угодно.

— Не образуется, — глухо сказал Крылов. — Ты так ничего и не понял за столько лет… Да я бы с твоей Витой хоть десятерых склепал! — Он поперхнулся и умолк. Потом заговорил снова: — Ты же тогда этаким героем-любовником заявился в Дримленд! В один день все перевернул! Пришел, увидел, победил… А меня в сторону… Да я же и в космос потому подался, чтобы от вас быть подальше. Думал, пройдет время — забудется все. На Алле вот взял женился, думал, уж такая-то красотка заменит мне твою рыжую… Он снова поперхнулся, принялся кашлять.

У ошарашенного такой откровенностью Калинова язык прилип к небу.

— Думал, пройдет время — забудется все, — повторил Крылов, справившись с кашлем. — А оно-то не забывается… Ведь я столько лет лишь об одном мечтаю: чтобы ты ее бросил! Господи, думаю, вот бросит Калинов свою — и у меня совсем другая жизнь начнется!

— А с чего ты взял, что я ее должен бросить? — прошептал Калинов непослушными губами.

— Да потому что ты ее не любишь! Думаешь, я не понимаю, почему она в отпуск на Марс сбежала… Господи, да мне иногда тебя убить хочется. Только проблемы это не решит…

Он замолк и отвернулся. Молчал и Калинов, кусал губы.

Вот и выяснили отношения, думал он. Поговорили… Какой же я слепец! Он же в самом деле любил тогда Витку. С арбалетом в лесу на меня… Ох и сподобила судьба — соперника защищать!.. Но надо быть великодушным.

На улице начинало темнеть: на город накатывался вечер. Все вокруг изливалось покоем. Спиритосфера ничем себя не проявляла. Рассел тоже не подавал вестей. Наверное, все еще пытался прорваться к кому-нибудь из руководства. В начале уик-энда это было непростой задачей.

Крылов вдруг поднялся со стула.

— Я, пожалуй, пойду.

— Как это? — опешил Калинов. — Куда это ты пойдешь?

— Домой, к жене. — Крылов гнусно хихикнул. — Детишек делать, спасаться от твоих Сутей.

У Калинова отвалилась челюсть.

— По-моему, кто из нас двоих и спятил, так это ты!.. Тебе же жить осталось несколько часов.

— С чего ты взял? — Крылов деланно удивился.

Что он задумал, спросил себя Калинов. Неужели разговор его окончательно сломал?

— По-моему, кого-то недавно преследовали по всей планете!

Крылов рассмеялся деревянным смехом:

— Я наврал тебе, Саша. Никто меня не преследовал. Это я от жены сбежал, он ее нежностей. А тебе врал, потому что не хотел говорить правду. И уже жалею, что сказал. Не принесет эта правда счастья ни мне, ни Вите. Он посмотрел прямо в глаза Калинову, и во взгляде его не было страха. — А все, что ты мне рассказал, — чепуха. Не верю я в эту историю. Не бывает, чтобы от одного человека зависела судьба всей планеты. Иначе Земля давно бы отправилась в тартарары… — Он сделал шаг. — Ну, я пошел?

А может быть, так и надо, сказал себе Калинов. И всем будет проще: и Расселу, и мне. И самому Зяблику…

— Нет, — сказал он. — Я не могу тебя отпустить без санкции моего начальства. Слишком большие силы уже задействованы, чтобы все обернулось крахом! Каким образом мы оправдаем расходы?

— Придумаете что-нибудь. Вашему брату чиновнику не привыкать… Если хочешь, давай, я поговорю с твоим начальством, возьму всю вину на себя…

— Нет, Игорек, — сказал Калинов. — Это у тебя не выйдет. Потому что ты лжешь сейчас, а не в среду!

— Откуда ты можешь это знать?

— Оттуда!.. Пусть я не замечал твоей любви к Вите, но немножко я тебя все-таки знаю. Ты хочешь досадить всем своей смертью. Этакий пария, все его вокруг обошли… Но у меня нет перед тобой вины. Поэтому я тебя и не отпущу.