Обретая

– Вряд ли, – вздохнула миссис Парма. – Вы, конечно, думаете, что я знаю, раз живу в одном городе со своей единственной дочерью. Но она … Она просто отдалилась от меня в последние несколько лет. Эмоционально, я имею в виду.

Женщина на мгновение замолчала.

Потом она сказала:

– Мой муж, её отец, умер три года назад, а она всегда была ближе с ним, чем со мной. После его смерти она могла месяцами мне не звонить.

Райли внимательно слушала продолжение рассказа женщины. Миссис Парма говорила, что Бретта была беспокойной и одинокой, иногда упоминала, что ненавидит свою работу секретарши в семейной медицинской группе Хэнсона…

Миссис Парма болтала о том, что в детстве Бретта была совсем другой, весёлой и общительной, но в подростковом возрасте изменилась, стала угрюмой и грустной, и с тех пор такой и осталась.

Наконец, женщина выпалила вопрос…

– Агент Суинни, не могли бы вы объяснить мне, почему?

Райли резко вздрогнула и задумалась…

«Что, чёрт возьми, я могу ответить?»

Медленно и осторожно, Райли проговорила…

– Миссис Парма, идеи убийцы, могут быть страшной загадкой, даже для таких следователей, как…

– Нет, я не это имела в виду, – перебила её миссис Парма. – Почему она так уехала? Она отправилась в эту поездку, даже не сказав мне. Я не уверена, что она вообще кому-то рассказала, иначе кто-то мог сказать ей, что девушке опасно путешествовать в одиночку, особенно по кемпингам. Это такой безумный поступок. Вы знаете, почему она так сделала?

Райли с трудом сглотнула от внезапного жуткого осознания.

«Да, я знаю, почему».

Слушая рассказ женщины, Райли почувствовала уверенность, что мать жертвы в глубине души тоже знает правду.

«Она была по горло сыта Норт-Платтом. Она была по горло сыта своей тамошней жизнью».

Бретта Парма отчаянно пыталась сбежать от всего, что когда-либо знала, включая собственную мать.

Но Райли не осмелилась произнести это вслух.

Какой в этом смысл?

Вместо этого она сказала:

– Извините, я не знаю.

Райли показалось, что женщина подавила всхлип.

– Конечно, не знаете, – сказала она. – Не знаю, зачем я спросила… Простите, что глупо себя веду.

Райли неуклюже сказала миссис Парма, что сожалеет о её потере, поблагодарила её за то, что она уделила ей время, и повесила трубку.

Она сидела за кухонным столом, уставившись на телефон и вспоминала слова миссис Пармы: «Простите, что глупо себя веду».

Теперь, когда звонок закончился, Райли и сама чувствовала себя глупо. Она не сразу поняла, почему. Звонок был абсолютно бессмысленным, и Райли не следовало его делать. Что ещё хуже, агент Криваро наверняка знал, что он будет бессмысленным, и всё же велел Райли позвонить.

Но зачем?

Её осенила неприятная мысль.

«Может, он просто хотел, чтобы я сделала что-то бессмысленное и мучительное?»

Возможно, он пытался отпугнуть её, давая ей неприятные и бесполезные задания. Если так, Райли хотелось, чтобы он просто сказал ей уйти раз и навсегда. С его стороны было жестоко затягивать неизбежный конец их партнёрства.

Тут дверь дома на колёсах распахнулась.

Криваро ворвался в комнату, раскрасневшийся и запыхавшийся.

Он чуть ли не прокричал:

– Сюда, помоги мне! Нужно отключить все коммуникации. Мы уезжаем прямо сейчас!

– Почему? – спросила Райли.

– Произошло ещё одно убийство.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Райли в страхе вцепилась в приборную панель, когда шины фургона взвизгнули, а грузовик позади них яростно засигналил. Агент Криваро резко свернул на левую полосу, подрезав еврофуру. Когда фура поравнялась с ними, Криваро свернул направо, даже не потрудившись посигналить.

Водитель на этой полосе сердито засигналил.

– Не забывайте, что ведёте маленький дом, – нервно сказала ему Райли.

– Что мне нужно, так это мигалка и сирена, – отрезал Джейк.

Мысль о кемпере, несущемся с мигалкой и воем сирены, заставила Райли рассмеяться.

– Знаю, знаю, – проворчал Криваро. – Не волнуйся, этот проклятый таз не разогнать достаточно быстро, чтобы нас убить, но, по крайней мере, большая часть трафика не будет нам мешать.

– Некоторые будут побольше нас, – заметила Райли, когда еврофура пронеслась мимо них по склону холма.

Криваро ничего не ответил.

Движение на шоссе, ведущем на север, было умеренно интенсивным, но все ехали с постоянной скоростью. Но Криваро, по-видимому, вознамерился обогнать каждую машину, которая появлялась впереди. Всякий раз, сворачивая на левую полосу, он вызывал гнев более быстрых водителей. В отчаянии он безрассудно менял полосы движения, и Райли сомневалась, что так он добьётся лучших результатов, чем просто оставаясь на правой полосе.

Стуча кулаком по рулю, Криваро жаловался:

– Почему все такие вредные? Что не так с этими водителями?

Райли хотела сказать…

«Они ценят свои жизни».