Обретая

Свернув карту, Криваро спросил:

– Не могла бы ты пояснить, почему хочешь поехать туда?

Райли попыталась придумать, как объяснить своё внутреннее чувство. Но прежде чем она успела сказать хоть слово, Криваро снова заговорил:

– Хотя знаешь что? Не отвечай. Я поверю тебе на слово. Я оставлю это в твоих умелых руках.

Райли вздрогнула, увидев, что он расстегивает ремень безопасности.

«Что он собирается сделать?» – гадала она.

Может, он скажет ей съехать с шоссе и выпустить его? Неужели он настолько обескуражен, что бросит это дело, а заодно и её, и просто исчезнет в ночи?

Вместо этого он неуклюже прокарабкался между двумя сиденьями назад в жилую часть фургона.

– Куда вы? – спросила Райли.

– Поспать, – ответил Криваро. – Я ужасно устал. Сейчас я не нужен ни тебе, ни кому-либо ещё.

Он исчез в темноте позади неё.

Райли была потрясена.

«Он выглядит таким удручённым», – подумала она.

Она поняла, что в последнее время он часто казался таким. Что там, он выглядел подавленным большую часть времени с тех пор, как они вылетели в Аризону.

Райли почувствовала укол вины. Всё это время она думала только о себе – сердится ли на неё Криваро, хочет ли он, чтобы она была его напарницей. Ей и в голову не приходило…

«Что-то его очень тревожит».

Возможно, что-то, что не имеет к ней никакого отношения.

Ей хотелось спросить его об этом, но она решила, что он уже лег и задремал. Кроме того, он вряд ли был в настроении обсуждать что-то такое.

«Может быть, позже», – подумала она.

Тем временем она приняла решение за них обоих, и Криваро, казалось, смирился с этим.

Они направлялись в автокурорт «Делфи».

«Надеюсь, хотя бы на этот раз я окажусь права», – подумала она.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Мужчину очень порадовало, что женщина по имени Салли прошла за ним последние несколько шагов к его фургону. В свете уличных фонарей, освещающих кружащийся снег, он снова поразился её здоровому, энергичному виду.

«Это ненадолго», – сказал он себе.

Совсем скоро она будет такой же бледной и слабой, как и остальные.

Она как будто удивилась, встретив его на дорожке.

«Я застал её врасплох», – понял он.

Конечно, это было частью его замысла. Пока она сидела в одиночестве в клубе, потягивая свой напиток, он какое-то время стоял на улице в тени. Хотя он и сказал ей, что встретит её в том клубе, он вовсе не собирался туда.

Наблюдая через окно, он читал язык её тела. Он видел, как она от скуки теребит край бокала, как ссутулилась в кресле, когда ей начало приходить в голову, что она всё-таки будет одна в кемпинге «Делфи». Почувствовав, что она вот-вот решит, что он не объявится, он вернулся в свой дом на колёсах и стал ждать её.

Он припарковался в месте, с которого мог наблюдать за дорожками, по которым она будет возвращаться к своему фургону. Поэтому, когда она перестала ждать и пошла назад в свой трейлер, он внезапно вышел перед ней.

«Ловкий ход».

Он гордился тем, как обезоружил её, и это давало ему ощущение власти. А ведь ради власти всё это по сути и затевалось. Так он возвращал себе власть над собственной жизнью после долгих лет страха и беспомощности, сидящих глубоко внутри, в той части души, где его боль никому не была видна.

Это последнее убийство завершит процесс раз и навсегда.

Он был абсолютно в этом уверен.

Салли ахнула, переступив порог его дома на колёсах. Входя следом за ней, он улыбнулся её явному восторгу.

Его элегантный кемпер изнутри был освещён только свечами. Это было отчасти по необходимости, отчасти из хитрости. Он не подключил фургон ни к какой инфраструктуре кемпинга, включая электричество, и не хотел тратить батарею. Ему нужно будет как можно скорее выбраться отсюда, чтобы закончить свой план.

Кроме того свечи давали необыкновенный, довольно романтичный и даже немного готический эффект.

Он лишь надеялся, что это не будет для неё чересчур. Он не хотел спугнуть её, не хотел, чтобы она попыталась уйти. Он мало того, что не собирался выпускать её из фургона живой, он к тому же хотел, чтобы это убийство было не таким грубым, как другие.

На этот раз он хотел провести некоторое время со своей жертвой, насладиться ощущениями, узнать её лучше.

И он сделал все необходимые приготовления.

На обеденном столе стояли два хрустальных бокала и открытая бутылка красного вина, а также поднос с сыром, крекерами и другими закусками. Вишенкой на торте был зазубренный нож для нарезки сыра. Этим самым ножом он убил тех трёх женщин.

Им он собирался убить и Салли.

– Прошу сюда, – сказал он ей. – Располагайся поудобнее.

С виду Салли было не особенно комфортно. Её рот слегка приоткрылся, а глаза были выпучены от изумления. Тем не менее, она села за стол.

Мужчина уселся напротив, внимательно наблюдая за ней.

Она уставилась на вино в свете свечей и закуски и пробормотала:

– Пит, я… Я не уверена насчёт этого…

Упоминание вымышленного имени слегка озадачило его, а её слова встревожили.

С самой очаровательной улыбкой, на какую только был способен, он сказал:

– Прости. Я не хотел тебя пугать. Я просто хотел, чтобы наш вечер был… особенным.

Салли нервно рассмеялась и сказала: