Обретение

– Да, остальное позже, когда буду готова, – заявила, сразу обозначая свою позицию. Спорить и настаивать друзья не стали.

– А как ты вообще себя чувствуешь? Как новые ощущения? – Альёне не терпелось узнать мое мнение.

– Необычно и непривычно. Порой кажется, что я словно в каком-то коконе, наблюдаю со стороны. А эмоции… Они возникают иногда помимо моего желания. Вот как эта злость, я ведь себя не контролировала. Не опасно ли будет находиться рядом со мной? – раньше я бы и не подумала задавать такой вопрос, а сейчас готова была беспокоиться по любому поводу.

– Глупости, – отмахнулся Санья. – Уж мы-то знаем, что ты просто не способна причинить вред тем, кого ценишь и уважаешь.

Скорее всего, он прав, но я все равно волновалась. Взгляд то и дело возвращался к горничной, которая стала приходить в себя. Это я поняла по ее мыслям, так как являть себя нам девушка пока не торопилась. На что надеялась? Я подала знак друзьям. Разговоры пришлось прекратить, чтобы не ляпнуть то, что не предназначалось для чужих ушей.

Вызвали Грезгора и родителей. Как оказалось, они тоже сходили с ума от неизвестности, когда мамины щупы не могли меня отыскать. Я всех уверила в своем прекрасном самочувствии. Об ипостасях не рассказала.

А потом меня взяли в оборот родители вместе с дядей. Он же быстренько избавил меня от уже бывшей служанки, при этом пообещав отыскать и тех, кто вручил ей зелье. И начались расспросы, уточнения, радостные возгласы. Но я прекрасно видела, что маму интересовало совсем другое.

«Как твой зверь? Она еще не проявляла себя?» – спросила родительница мысленно, чтобы пока оставить эту информацию в тайне.

«Звери. Я уже обратилась. У меня будут две звериные ипостаси. Но они сказали, что это тайна», – предупредила, чтобы даже отцу пока не проговорилась. Почему такая секретность – понятия не имела, но очень хотела узнать. Почему сказала об этом маме? Все просто, она бы запросто увидела это в моих мыслях.

«Два? Уникально. Я всегда знала, что ты у нас особенная», – теплота в голосе матери вызвала отклик в душе.

Сколько было радости, когда узнали об удачном прохождении ритуала, меня обнимали, целовали, крутили и вертели, правда, что пытались рассмотреть – не сказали. Утомили до звездочек в глазах. И пообещали уже с завтрашнего дня проводить занятия по контролю с эмоциями и чувствами, так как у меня они сейчас стали весьма сильными, предстояло учиться их заглушать.

* * *

Каждый день теперь был расписан едва ли не по минутам. Я, можно сказать, заново познавала мир. Мы выходили в город под неусыпным надзором охраны, которую приставил Грезгор. Несколько раз мне казалось, что за нами следят. Сперва решила, виной тому моя мнительность, даже раскидывала ментальные щупы, но они возвращались ни с чем. Ребята ничего не чувствовали и смогли убедить меня в том, что я ошибалась. Доказывать ничего не стала, но осталась при своем мнении. Внутри нарастало напряжение.

А потом появился Санир. Я словно впервые его увидела. И нет, дело не во внешности парня. Он, кстати, прибыл не драконом, а студентом Академии, чтобы его никто не узнал. Ведь это не официальный визит, а дружеский. Мне же в нем открылось нечто другое, принципиально новое. Как там Альёна говорила? Сердце билось быстрее, дыхание захватывало, хотелось творить безумства. Все это происходило и со мной. Правда, касалось ли конкретно друга, пока не определилась, но рядом с ним стало уютно и спокойно. Сам дракон, глядя на новую меня, все чаще улыбался, брал за руку и старался находиться как можно ближе. Мне тоже понравилось его касаться, парень будто дарил нечто теплое и приятное, в чем хотелось нежиться и купаться.

Я будто заново знакомилась с другом и познавала с ним мир. Привычное становилось необыкновенным. Порой рассматривала Санира и пыталась проанализировать собственные ощущения. Так как в эмоциях пока не разбиралась, по вечерам мучила Альёну, рассказывая о своих ощущениях, а она в ответ помогала разбираться в моих чувствах. Так однажды иномирянка авторитетно заявила, что мне нравился дракон. А я и спорить не стала, вдруг она была права. Ведь ни к кому другому я такой теплоты не испытывала.

Через неделю Санир окончательно влился в нашу компанию, вызывая интерес придворных. К нему несколько раз пытались, как говорил Санья, клеиться некоторые леди, но парень неизменно с вежливой улыбкой всех отшивал, не сводя взгляда с меня, что не могло не радовать. Зато стоило дракону пусть и по этикету улыбнуться какой-нибудь девушке, внутри начиналась буря, руки чесались отшвырнуть настырную девицу подальше. Ух! Я становилась кровожадной, и мне это не очень нравилось, ведь в таком состоянии я способна была на безумства.