Обретение счастья

Ей не было неприятно. Ей было всего лишь привычно ждать момента, когда нужно сыграть свою роль, изобразив наступление высшего сладострастия и тем самым утешить самолюбие Юрия Михайловича. Ольга воспринимала эти ночные упражнения только как нагрузку к своему спокойному и устойчивому браку.

Ждать пришлось долго… Или ей так показалось?

«Ну когда же ты наконец?..» — Ольга уже начала было сердиться, но академик не растянул ее ожидание до бесконечности, и она с явным облегчением, а потому с убедительной долей искренности сыграла заключительную сцену.

Муж торопливо чмокнул жену в щеку и поспешил уснуть.

Ольга тоже попыталась последовать его примеру. Но сон, как и в прошлую ночь, почему-то настойчиво пытался обойти ее стороной.

Глава 12

Итак — вот оно, воплощенное спокойствие, о котором она мечтала, выходя замуж. Размеренная жизнь, большая квартира, относительный достаток, увенчанный учеными званиями супруг, продвигающий и ее по служебной лестнице Впрочем, никто не скажет, что незаслуженно. Разве что из зависти…

Скоро она сдаст в печать монографию. Возможно, решится на докторскую диссертацию. Вроде бы все в порядке. Но почему же тогда так тоскливо? Почему же так быстро и в то же время так медленно проходит жизнь? После замужества она словно бы потеряла ощущение возраста, пытаясь одновременно быть и молодой женой, и соратницей академика. Она словно бы застряла в аэродинамической трубе между временами. На вечном сквозняке.

Но ведь всего полгода назад она выходила замуж, испытывая к жениху искреннюю привязанность и уважение. Разве не эти чувства составляют любовь? Не хватало еще одного, казалось бы, неважного слагаемого — страсти.

Но разве не страсти губят людей, изгоняют их с наезженных путей, лишают цели и надежды?

«У меня все хорошо, — повторяла Ольга Растегаева, — у меня все спокойно».

Их свадьба состоялась в первых числах мая: и все немногочисленные гости подшучивали: «Будете маяться всю жизнь».

«Всю оставшуюся», — шутил в ответ Юрий Михайлович.

Так где же все-таки совершился этот брак: на земле или на небесах?

После изгнания из алма-атинского гостиничного «рая» с фруктами и конфетами долгое время великолепная Ольга удостаивала академика лишь мимолетным кивком в ответ на самые вежливые приветствия, на какие только был способен выдающийся химик.

Он продолжал провожать жадным и грустным взглядом каждое ее появление в поле своего зрения, но, очевидно, напрочь утратил надежду на хорошенькую амурную историю.

Ольга стала кандидатом наук, однако от этого не потеряла привлекательности. Она продолжала тщательно следить за собой и регулярно печатать статьи в научных журналах.

Директор института, казалось, оставил всякие притязания на ее скромную персону. Тем более, что и прогрессировавшая тяжелая болезнь Анны Николаевны не вносила оптимизма в его жизнь.

Все сотрудники знали, что жену директора недавно прооперировали, но хирургическое вмешательство не принесло никакого результата, а лишь подтвердило грозный диагноз. Теперь оставалось только ждать самого худшего.

И академик словно сломался, превратившись из неунывающего весельчака в немолодого грустного человека.

Ольга, как и все, не могла не заметить разительных перемен, происходящих в академике. Он вдруг стал слишком задумчив и совсем неаккуратен, забывал о назначенных встречах, оставлял дома очки и терял ключи…

Растегаев стал напоминать большого седовласого ребенка, который заблудился в шумной толпе. Еще до физического ухода Анны Николаевны в мир иной он, казалось, смирился со своим одиночеством и с трагической безысходностью бытия.

Сами печальные события он пережил на удивление спокойно, будто наконец-то закончившаяся мучительная обреченность супруги освободила и его от страданий.

Он еще больше замкнулся в себе, в своем одиночестве. А вскоре образ жизни старого вдовца стал проявляться и внешне: Юрий Михайлович теперь не слишком тщательно следил за своим гардеробом и совсем прекратил бриться.

Недели две директорская щетина слегка пугала подчиненных, но по прошествии этого срока она стала превращаться в купеческую старорежимную бородку и приобрела вполне эстетичный вид.

Долгие годы имевший прочную славу мужчины, интересующегося женщинами, он словно бы утратил интерес к противоположному полу, что в данном случае означало и утрату интереса к жизни.

Юрий Михайлович вживался в роль вдовца, а Ольга — в то же время — во в чем-то похожую роль старой девы.

Потерянный и неухоженный академик испытывал тот же страх перед дальнейшим существованием, что и, казалось бы, преуспевающая, цветущая красавица.

Жизнь вела своих героев разными путями к одной и той же черте, неоднократно встающей перед человеком, вела к мысли: «Как жить дальше?».

Она устала прозябать в чужих комнатах, он — в своих, но опустевших. Она едва переносила рассуждения сильно сдавшей тети, часто переходящие, как ей казалось, в маразм. Он не понимал жизненных установок подросшей дочери.

Но мало ли в мире одиноких и неустроенных мужчин и женщин? Почему судьба свела именно этих двоих?