Обретение силы

– Давайте без официальных штучек! – махнул рукой Балахнин, в которой держал фужер, наполовину опустошенный. – Просто хотел с вами поговорить. Сами понимаете, у нас разные тропинки, и пересечься мы никак не можем. А раз появился такой повод – почему не воспользоваться? Кстати, ваше представление вызвало фурор среди гостей. Многие снимали на свои мобильные камеры, так что скоро вы с Тамарой Константиновной станете звездами сетевого пространства. Примите поздравления, Никита Анатольевич. Выбор жены великолепен.

– Спасибо, Алексей Изотович, – спокойно воспринял дифирамбы Никита. – Но вы же не за этим меня подкарауливали.

– Молодежь стала совсем циничной, – с легкой грустинкой сказал князь. – Надо бы брать пример с Востока, где древние традиции до сих пор чтут. Сначала поговорят без спешки о делах ничего не значащих и только потом приступают к важным переговорам.

– Боюсь, у нас не будет столько времени, – улыбнулся волхв. – Три-четыре дня пустопорожних разговоров в наш суматошный век излишняя роскошь.

– Да… Кстати, почему бы вам не посетить Собрание романской культуры, которое намечается на октябрь? – Балахнин пристально посмотрел на юношу. – Там можно встретить весьма презентабельное общество. Да и родовитые аристократы из семей Романовых, Карповичей, Абрамовых, Бересневых, Орловых хотели бы видеть вас в своем кругу.

– Чем я заслужил такое внимание? Я же в столице человек новый, да и не думаю, что задержусь здесь надолго. Может, лет через сорок захочу осесть в Петербурге, – попробовал пошутить Никита, но Балахнин серьезно поглядел на него, обдумывая его слова.

– Никита, можно я вас по-простому? Простите уж старика за панибратство, – князь легонько вздохнул. – У молодых легко все планировать, да не всегда получается идти по намеченному пути. Вот и вы сначала пытались взять высоты военной науки и вдруг изменили решение. Скажу по секрету: многие удивились и расстроились. Хороший ранговый волхв в армии – ценный продукт, простите за цинизм. Странно, что вас не удержали. Ладно… решение ваше. Его надо уважать. Я к чему это говорю? Попытайтесь закрепить в нашем обществе свое реноме, будьте почаще на людях, обзаводитесь связями. Выпускник Коллегии иерархов – человек непредвзятый и свободный, чем и ценен.

– Подождите, светлейший! Давайте я предположу, что вы мне хотите посоветовать?

– Попытайтесь, Никита.

– Стать неким третейским судьей в спорах между кланами, которые… мягко говоря, не терпят друг друга.

– Неким консолидирующим центром, – кивнул обрадованно Балахнин и допил бокал. – Молодость – это мимолетный недостаток. Не заметите, как станете циничным и осторожным политиком. Иерархи – они же в большей мере и есть политики. Мы их называем в шутку кормчими.

– Ага, я понял, – удивился Никита точной аналогии. – Кормчий ведет корабль по фарватеру, избегая мелей и опасных мест. Предлагаете мне занять место одного из них?

– У каждого из нас есть дети и внуки, ваши ровесники, и они хорошо знают, кто такой Назаров Никита Анатольевич. Не думаете же вы, что появление нового игрока на сцене осталось незамеченным? В знатных семьях сейчас обсуждают варианты ваших дальнейших ходов.

– Чем же я так знаменит? – уже вовсю веселился Никита. Он на самом деле не понимал возню за своей спиной.

– Своей непредсказуемостью и умением показывать фокусы, – с серьезным лицом произнес Балахнин. – Рано или поздно вы закончите Академию иерархов и станете ключевой фигурой в борьбе за власть в этом замкнутом кастовом мирке. Если победят старцы – что ж, это будет предсказуемо. Победит молодость – нас ждут великие перемены.

– Перемены в лучшую сторону или маятник качнется к смуте? – Никита дал ясно понять, что знает политические предпочтения князя Балахнина.

Светлейший покачал головой и печально улыбнулся.

– Не стоит так резко реагировать на долгосрочные прогнозы. Смута никому не нужна. А перспективы развития страны и сближение с цивилизованным миром еще никому не вредили. Ох, впрочем, я не туда завернул! Сказывается влияние Думы! Простите старика, Никита.

– Можете не беспокоиться, светлейший, – Никита ловко поставил свой пустой бокал на серебряный поднос проходившего мимо официанта. – Я не собираюсь отсиживаться в своем имении как патриарх. Тамара Константиновна просто не даст мне зарыться в нору по самые уши.

– Да, это правильный путь, – снова улыбнулся Балахнин, и глаза его сверкнули отблесками позолоты декоративных подсвечников. – Используйте молодость для укрепления своего положения. Вы, кстати, решили, чей вассалитет примете? Императорский или останетесь в семье великого князя Меньшикова?

– Ничей, – спокойно ответил Никита.

– Вот как? – удивление князя было неподдельным. – Вы всерьез решили уйти в свободное плавание? Это неразумно, Никита! Ваша жена, будучи близкой родственницей нашего императора, все же теряет некоторый иммунитет, как и великокняжеский статус. Она ведь приняла вашу фамилию?