Обретение стаи

— Ах, как романтично! — со смехом поддела она его. — А если серьезно? Кстати, Пух, а куда мы идем?

— Я подумал, может, до парка прогуляемся?

— Давай, я там как раз живу недалеко.

— С мужем? — Вдруг вырвалось у него. Ох, какой нелепый разговор получается!

— Уже нет, — спокойно ответила Зоя, отмерив бесконечную для Торика минуту тишины. — Мы развелись. И я снова живу с родителями. А ты?

— Я… — наоборот, — пробормотал он и, поймав ее недоуменный взгляд, окончательно осознал, что несет чушь. Ну же, человече, соберись! Это ты приехал поговорить с ней, а не она с тобой!

— Как это? — переспросила Зоя, не подозревая о его внутреннем диалоге.

— Мне пришлось уйти от родителей. Теперь я живу отдельно. С сестрой… — он хотел сказать «с сестрой Семена», но остановился. В этих тонкостях трудно разобраться новому человеку.

— Я бы, наверное, не смогла жить с сестрой. Хотя… — она усмехнулась, — как-то ведь жила всю жизнь!

Фраза показалась Торику не слишком понятной, но пока он решил не вдаваться в подробности. Сейчас было важно другое.

— Знаешь, я чувствую себя так глупо, — признался он, — говорю не то и не о том.

— Смущаешься? Или я внушаю тебе суеверный ужас?

— Теряюсь. Мысли путаются. И я не нахожу нужных слов.

— У меня тоже так иногда бывает. Тогда я обращаюсь к математике. Там всегда так тихо и спокойно, но при этом непременно найдется что-нибудь интересное в самом вроде бы тривиальном месте!

— Например?

— Возьмем число пи.

— Тебя смущает его иррациональность?

— Нет, иррациональные числа меня совершенно не смущают. Они легко укладываются в сознании, мы ими активно пользуемся, дело в другом.

— И в чем?

— Число пи определяет многое в нашей реальности.

— Отношение длины окружности к ее диаметру?

Мимо ошалелым шмелем с ревом пронеслась иномарка, чуть не обдав их водой из лужи, они еле успели отскочить.

— Это школьный уровень. Посмотри глубже. Возьми мячик и шнурок. В нашей реальности ты можешь обернуть мячик шнурком неплотно, свесить свободную петлю. Для такой системы местное значение пи будет четыре, пять, да сколько хочешь, хоть тысяча.

— Никогда не думал об этом в таком ключе, но… можно и так сказать. Но ведь это не пи, это…

— Знаю, я так называю соотношение только для простоты, ты ведь понимаешь, о чем я, правда? И это лишь одна сторона монеты.

— А другая?

— Сделаем наоборот: будем натягивать шнурок все плотней и плотней и измерять соотношение. Мы легко получим 3,4, потом 3,2 — но это и все. Дальше начнутся всевозможные физические препятствия. Влияет толщина самого шнурка. Упругость мячика. Жесткость его поверхности. Можно засунуть этот мячик в какой-нибудь невозможный агрегат, где все идеально подогнано. Но даже там мы получим всего лишь 3,15. А до классического 3,1415… не дойдем никогда.

— Почему?

— Потому что в нашей реальности значение пи — это абсолютный и недостижимый предел. Это идеал, к которому стремится реальность, ее граничная сущность. Заметь, граничная она в обоих смыслах — не только в том, что описывает поведение границы сферы, но и в том, что это крайнее, предельное значение, граница смысла, за которой начинается хаос.

— Слушай, как ты здорово рассказываешь! А почему об этом не пишут?

— Где? На заборах? — горько усмехнулась она. — Ты же видишь, сейчас людей мало интересуют вечные вопросы. Научной литературы в магазинах почти не осталось. Зато повсюду «Как ничего не делать и преуспеть в жизни». Вот это важно, это продается. Я не жалуюсь. Просто к слову пришлось.

— Пусть не сейчас. Я столько лет изучал физику — ядра, галактики, вязкость, упругость, электроны и суперпозиции, но никогда не слышал, чтобы кто-то называл число пи фундаментальной константой нашей реальности. Постоянная Планка — другое дело.

— Ну, это микромир. И только в нашей реальности.

— Ты так говоришь, будто перед тобой открыты еще и другие.

— Так и есть.

— И где они? Как их можно увидеть?

— Они повсюду, лишь руку протяни. Или подумай о них.

— В фантастике? Или ты про абстракции.

— Как посмотреть… В математике почти все — абстракции, но мы вполне конкретно ими пользуемся.

— Ты хочешь сказать…

— Тема моего диплома: «Топологические расчеты в энмерном пространстве». И в ходе дипломной работы я получила ряд очень интересных выводов, с которыми согласились не все преподаватели выпускающей кафедры.

— Слишком радикально? У меня тоже примерно так сложилось с дипломом. Но там был не научный прорыв, а скорее технологический.

— Расскажешь потом? — спросила она, и Торик всей душой вдруг почувствовал, что у них обязательно будет это самое «потом».

— Почему нам с тобой так легко говорить о математике?

— Потому что там сплошные абстракции, и ты не боишься, что я подвергну тебя обструкции! — вдруг хихикнула она и слегка подпрыгнула, на миг став похожей на школьницу. — Я замерзла! Может, зайдем куда-нибудь?

* * *