Обретенная любовь

Мне повезло, что Бенито всегда может незаметно впустить меня в приют переночевать. Иначе пришлось бы проводить ночь на улице. Я уже так делал, но тогда была не зима. А теперь за окном горы снега, и это пугает. Я не хочу идти к Солис, я от нее устал. Она часто спрашивает меня, не хочу ли я пойти с ней к судье по семейным делам, но мне не нужна семья. Зачем вообще нужны семьи, в которых отцы жестоки, матери тупы, а дети еще хуже своих родителей. Я свободен: нет родителей – нет проблем. Я очень люблю Солис, но… я даже не знаю. Не хочу больше этой кабалы. И теперь у нее есть Лукас, а он мне не нравится.

– Это… соседские ребята мне тут кой-чего предложили… Хочешь поучаствовать? – спрашивает Бенито.

Я смотрю на него. И что это?

– Один парень готов набить татухи бесплатно, если на него немного поработать. Крутая тема?

Это точно!

Глава 14

Елена

Меня укачивает, но, странное дело, я начинаю чувствовать себя лучше, запертая в этой машине с моими родителями. После звонка Натали мы все молчим. Она сейчас должна радоваться рождению малютки, а вместо этого переживает настоящий кошмар! И все из-за меня.

Отец мягко тормозит на красный.

– Ты в порядке, Елена? – спрашивает мама.

Она оборачивается ко мне, я киваю – это происходит неосознанно и неконтролируемо с моей стороны.

– Тебе пришла повестка, – сообщает она.

– Какая?

– О даче показаний в участке.

Я сглатываю и начинаю дышать в такт сердцебиению.

– Мы пойдем все вместе, не переживай, договорились?

– Хорошо.

Нет.

Я смотрю вдаль, на стене красуется большая реклама: «Голосуйте за Дэша! Он гарантирует вашу безопасность!» Я хмурюсь. Слышно, как отец бормочет себе под нос, что недолюбливает его. Пап, если бы ты только знал всю правду… ты бы возненавидел и самого Дэша, и его сына.

Мы останавливаемся. Это происходит так внезапно, что я даже не успеваю подготовиться. Наверное, я просто не хочу тут находиться. Родители выходят, мама открывает мою дверь.

– Ну же, Елена. Всего несколько слов, и Тига освободят!

Не думаю, что все будет так просто. А если Джейсон узнает, что я заговорила? Что он тогда со мной сделает? Он грозился, что моего отца снимут с поста директора, что он уничтожит всю мою семью. Он даже говорил, мол, может сделать так, чтобы Тиг исчез. Не знаю, хватит ли у меня сил не обращать на все это внимания. По правде говоря, я не знаю, на что способен Джейсон на самом деле. Он ведь может выкинуть и что-то похуже.

– Елена, пожалуйста, выходи из машины, – холодно произносит отец.

Его интересует только один вопрос: если Тиг на меня не нападал, то кто это сделал? Я уверена: как только скажу, он тут же пожалеет об этом. Я вспоминаю Тига, глубоко вдыхаю и оказываюсь на тротуаре под суровым взглядом отца.

Давай, Елена, шажок, теперь второй. И Джейсон вроде бы до сих пор в коме, в таком состоянии он вряд ли сможет что-либо сделать, правда же? Я опять начинаю вспоминать всю эту картину: Тиг, все в крови, шум, жуткий запах – никогда не смогу это все забыть. Он говорил, что убьет того, кто посмеет меня обидеть. И он убил бы, если бы я его не остановила.

Родители заходят вместе со мной. Здесь спокойнее, чем я себе представляла. На стойке перед нами куча рекламных листовок. На одной из них написано: «Молчание не выход». Я представляю себе, как мы с Тигом читаем эту надпись вместе, он удивленно поднимает брови, скосив глаза, – можно умереть от смеха. Но сейчас мне не смешно. К горлу подкатывает ком, от которого никак не избавиться.

– Слушаю, – произносит полицейский по ту сторону стойки.

– Здравствуйте. Меня зовут Дэниэл Хиллз. Это моя дочь, Елена. Хотим подать заявление касательно нападения на нее.

Коп смеряет меня взглядом. Я понимаю, почему Тиг переходил дорогу каждый раз, как встречал на своем пути полицейских. Однажды он сказал мне: «Копы похожи на собачье дерьмо: если один раз вляпался, будешь постоянно вонять». Обычно такие фразочки – в стиле его друга Бенито.

– Хиллз? Это дело об изнасиловании? – спрашивает коп.

Отвернувшись, я делаю вид, что изучаю листовки. Не плачь, не плачь! Это слово стало табу, с тех пор как Джейсон начал ко мне приставать. Оно мерзкое и страшное.

Я закрываю глаза, пока отец спорит с копом:

– Попытка изнасилования. Вы вообще отдаете себе отчет в том, что шестнадцатилетняя жертва стоит прямо перед вашим носом?

Я смотрю себе под ноги. Папа, пожалуйста! Не надо больше ничего говорить!

– А, так это всего лишь попытка? – отвечает коп.

– Вы бы так не рассуждали, если бы речь шла о вашей дочери, – отрезает мама.

– У меня пока нет детей, я пока не готов заво…

– Да нам все равно, к чему вы там не готовы! Куда я должна пойти, чтобы у меня приняли заявление?