Читаем Обряд полностью

Мишаня смотрит в окно. Двор пересекают ровными скрещенными линиями две черные дорожки шагов. Кроме этого, все кругом белое, ни единого пятнышка, сколько ни скользят его глаза по земле в поисках следов уродливого ужаса прошлой ночи. Мишаня смотрит слишком долго, глаза начинает саднить. Он моргает, очертания предметов скачут в негативе — черное на красном, — потом задергивает шторы. И тут до него доходит: сейчас ноябрь и рассветает часов в десять утра, а значит, он проспал школу. Мать убьет его. Ей уже наверняка донесли, ведь это второй раз за неделю, и тут оправданий у него никаких. А у матери выходной сегодня. Скрепя сердце и потуже обернувшись одеялом, он приоткрывает дверь комнаты и высовывает оттуда голову. Где-то в глубине квартиры хлопает створка форточки, по ногам скользит сквозняк.

— Мам? — Он прислушивается, надеется, что из кухни вот-вот донесется гневное бряканье чашек в раковине. Ну или, на худой конец, жужжание телевизора в комнате у деда, но в ответ только тишина. — Мам, я проспал, не убивай меня только, я не знаю, как так вышло.

Это неправда, он отлично знает, как это вышло.  не разбудила его. Наконец из недр квартиры раздается скрип открывающейся двери.

— Мам…

Мишаня делает несколько шагов вперед, в сумрак.

— Да твою ж мать, — шипит дед, прыская слюной, просовываясь из двери в прихожую костылем вперед. — Ожил, что ли?

— В смысле? — Мишаня трет глаза, которые тут же начинает щипать от вонючего стариковского дыхания.

— Ну, в смысле, что проснулся наконец. — Дед цокает языком — то ли саркастично, то ли от того, что у него к небу что-то прилипло.

— Я школу проспал, двенадцать часов уже. Мать убьет.

— Не убьет.

— Почему?

— Вопросы он задает, почемучка выискался, лучше помоги до туалета дойти. — Дед балансирует на единственной ноге и впивается Мишане в плечо крючковатыми пальцами.

— Так почему? — повторяет Мишаня, когда они доходят до нужной двери.

— Ей-богу, вот же нетерпеливый какой, весь в батю родного, — фыркает дед. — Дай я…

— Хорошо-хорошо, конечно. Извини.

Мишаня поворачивается спиной и ждет, пока на плечо ему вновь не опускается всей тяжестью узловатая стариковская рука.

— Уехала она, — произносит дед, пока Мишаня ведет его обратно по коридору, как одноглазый слепого.

— И когда приедет?

— Через неделю обещала… навестить.

— Что? — Мишаня разворачивается так резко, что дед почти что теряет равновесие и разражается на всю квартиру пронзительно свистящей, как мел по доске, бранью, которая не оставляет сомнений в том, что матери правда нет.

— Что слышал. Она съехала.

— Куда?

— К… Кольке своему.

— Кольке? — Мишаня знает, так зовут белобрысого, но имя его он произносит вслух впервые, и оно оставляет на языке мерзкий привкус.

— Ну тебе он точно не Колька, а Николай Евгенич, усек? — шипит дед, толкая палкой дверь. — Он в школе твоей директором был, не помнишь, что ли?

Мишаня помнит. Точнее сказать, он знает, ему ребята рассказали. Память о тех годах, когда у них был свой дом, у матери — муж, а у деда — две ноги, будто бы истерлась и измялась, как старый чек в кармане куртки — уже не разберешь, что там к чему. Вот мать с улыбкой на лице, вот Петька в куртке, которую Мишаня прошлой зимой за ним донашивал, а вот — отец, его куртку Мишаня донашивает этой осенью, потому что из Петькиной вырос, руки стали слишком длинные. Конечно, в этих фрагментах нет места белобрысому сутулому директору. Но школа была, и кто-то точно ею руководил, это факт. Значит, это был человек, к которому ушла мать, ушла так тихо и так внезапно, что даже к первому уроку его не разбудила.

Он помогает деду улечься в кровать и решается наконец заглянуть в комнату к матери. Форточка хлопает на сквозняке, ей вторят скрипом дверцы платяного шкафа. Нет, она не все вещи забрала, оставила свои старые летние платья. Но толку-то — она лет шесть уже их не носит, с того момента, как они переехали в квартиру к деду. Мишаня проводит по ним кончиком пальца, они покачиваются на вешалках, и нарисованные на ткани цветы и бабочки будто вот-вот сорвутся с места и взлетят к потолку. Он захлопывает створки и проворачивает маленький ключик, торчащий снаружи, потом закрывает форточку. В школу он решает не ходить. Может, только сегодня, а может — вообще, это он еще подумает. Только вот деда кормить нужно. Он же, наверное, с утра не ел.

На кухне записка. Мишаня тянет руки к сложенному вдвое листу бумаги, хватает его, и тут же из его сгиба, как бабочки, танцующие на выгоревшем ситце старого летнего платья, вылетают купюры и приземляются на пол к его босым ногам. Мишаня смотрит на них оторопело, потом переворачивает листок. «На неделю», — написано летучим маминым почерком. Он медленно комкает его, пока пальцы не сжимаются в кулак. Он хочет ударить что-нибудь. Кого-нибудь. Но вместо этого нагибается и собирает с пола деньги.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть в пионерском галстуке
Смерть в пионерском галстуке

Пионерский лагерь «Лесной» давно не принимает гостей. Когда-то здесь произошли странные вещи: сначала обнаружили распятую чайку, затем по ночам в лесу начали замечать загадочные костры и, наконец, куда-то стали пропадать вожатые и дети… Обнаружить удалось только ребят – опоенных отравой, у пещеры, о которой ходили страшные легенды. Лагерь закрыли навсегда.Двенадцать лет спустя в «Лесной» забредает отряд туристов: семеро ребят и двое инструкторов. Они находят дневник, где записаны жуткие события прошлого. Сначала эти истории кажутся детскими страшилками, но вскоре становится ясно: с лагерем что-то не так.Группа решает поскорее уйти, но… поздно. 12 лет назад из лагеря исчезли девять человек: двое взрослых и семеро детей. Неужели история повторится вновь?

Екатерина Анатольевна Горбунова , Эльвира Смелик

Фантастика / Триллер / Мистика / Ужасы
Агата и тьма
Агата и тьма

Неожиданный великолепный подарок для поклонников Агаты Кристи. Детектив с личным участием великой писательницы. Автор не только полностью погружает читателя в мир эпохи, но и создает тонкий правдивый портрет королевы детектива.Днем она больничная аптекарша миссис Маллоуэн, а после работы – знаменитая Агата Кристи. Вот-вот состоится громкая премьера спектакля по ее «Десяти негритятам» – в Лондоне 1942 года, под беспощадными бомбежками. И именно в эти дни совершает свои преступления жестокий убийца женщин, которого сравнивают с самим Джеком-Потрошителем. Друг Агаты, отец современной криминалистики Бернард Спилсбери, понимает, что без создательницы Эркюля Пуаро и мисс Марпл в этом деле не обойтись…Макс Аллан Коллинз – американская суперзвезда криминального жанра. Создатель «Проклятого пути», по которому был снят культовый фильм с Томом Хэнксом, Полом Ньюманом, Джудом Лоу и Дэниелом Крэйгом. Новеллизатор успешнейших сериалов «C.S.I.: Место преступления», «Кости», «Темный ангел» и «Мыслить как преступник».

Макс Аллан Коллинз

Детективы / Триллер / Прочие Детективы