Обряд

— Возможно, уже нет никакой интриги, и многое прояснилось. И все же некоторые события привлекут внимание, — только после этого история продолжилась.

Дима отодвинул стул на полметра назад, давая понять, что теперь будет наблюдать за историей меньше, чем ранее. Девушки все еще хотели слушать продолжение. Ваня не знал, как быть. Ему интересно слушать профессора, но откуда-то появилось ощущение, что далее сюжет не будет развиваться подобно фантастическим фильмам. Пришлось искать другой интерес в истории.

Глава 10. Сомнения и правда

Генри выбежал из дома графа, но отправился не домой. Парень сомневался во всем, даже в своей жизни. Чтобы не делать поспешных выводов и не совершить ошибок, которые невозможно исправить, он ушел подальше от поселка, к реке. Место, где остановился Генри напоминало край земли. Если встать за несколько шагов до обрыва, то ни земли, ни реки внизу видно не было. Создавалось впечатление, что ты стоишь на краю всей вселенной. Однако на самом деле высота берега не была настолько большой, чтобы смело утверждать именно так. Генри прибежал на место, где летом молодые люди прыгали в воду ради развлечения. И все же стоя на краю можно оступиться и упасть вниз так, что выбраться из воды станет сложно или совсем невозможно. Последствия могли быть плачевными. На дне реки не имелось никаких подводных камней. Она чиста, но сама река была глубокой, а течение не всегда спокойное.

Генри подошел к самому краю, смотрел то на воду, то на другой берег. Солнце почти спряталось за горизонт. Оставалось немного, чтобы оно скрылось полностью. Конечно, после этого небо еще будет озарено закатом, окрашивая его в кровавый цвет. Молчание помогло бы сконцентрироваться, разобрать в мыслях, но парень не в этот раз. Парень говорил вслух сам с собой. Пусть слова Ричарда затмили рассудок, свои мысли никуда не исчезли, они где-то здесь, нужно только отыскать их среди хаоса.

— Я не могу бросить все, разрушить жизнь, которая была у меня. Не имею права. Кто я такой?

Вдруг позади послышался шорох. Генри не обернулся. Подул сильный ветер, и парень старался не сорваться в воду. Он наклонился вперед, чтобы посмотреть, где окажется, если не удастся удержать равновесие. Шорох позади слышался отчетливее. Появилось ощущение постороннего присутствия, но равнодушие заставляло не обращать внимания на мир вокруг, словно это не имело никакого значения.

— Не нужно, — среди шорохов послышался тонкий женский голос, — не прыгай.

Генри не стал оборачиваться и на этот раз, но откликнулся на просьбу.

— Я не собираюсь прыгать. Просто здесь, у края, мысли свободны, как ветер, — он перевел взгляд на горизонт, где солнцу оставалось всего минуты три, чтобы уснуть, — но какое тебе дело до этого?

Женский голос ответил:

— Теперь я свидетель. Если прыгнешь ты, то и мне придется.

Генри увлекся незнакомым голосом и отстранился от своих тяжелых мыслей. Ему хотелось верить, что этот голос принадлежал красивой молодой девушке. По интонации и тембру это вполне могло быть реальным. Парень не оборачивался, но образ собеседницы возник сам собой. Так ему казалось.

— Почему ты здесь? Что заставило тебя прийти сюда и стоять у края? — девушка сделала еще несколько шагов, приближаясь. Она знала, что он пришел сюда не потому, что хочет искупаться в прохладной реке.

Наконец, Генри обернулся со словами:

— Откуда ты вообще тут взялась?

Он увидел перед собой девушку, красоту которой каким-то образом он вообразил несколько минут назад. Платье незнакомки было белым, но закат окрашивал его своими красками, отчего одежда девушки приняла алый оттенок. Генри шагнул навстречу, отдаляясь от края. Думал, что перед ним в лице незнакомки стоит кто-то особенный. Возможно, эта девушка и есть та особенная. Генри забыл о своем вопросе, но его собеседница ответила.

— Видимо, здесь я для того, чтобы спасти тебя.

— Спасти? — удивился парень, — зачем меня спасать? Я не хочу прощаться с жизнью. Пришел сюда, чтобы подумать, как быть дальше. Мне предстоит сделать выбор сложный.

Еще несколько шагов приблизили парня к незнакомке. Можно было лучше разглядеть друг друга, чего Генри и добивался. Имени не спрашивал, словно забыл об этом. Девушка спросила:

— Какой выбор нужно сделать тебе?

— Всю жизнь я прожил во лжи, и только сейчас мне открылась правда. Правда настолько убедительна, что я верю ей всецело.

— Тогда в чем дело?

— Я не могу просто взять и выкинуть свою жизнь до сегодняшнего дня. Вышло так, что один человек скрывал от меня истину много лет. Другой открыл правду за один день. Но я не знаю, можно ли верить тому другому.

— Ты веришь открывшейся правде, но не веришь человеку, которой тебе поведал ее. Если так, то можно ли считать его слова правдой?

— Не знаю, — Генри не отрывал взгляда от девушки. Она пленила его своей красотой. Мысли о выборе переместились на второй план, — мне следует узнать правду того, кто скрывал ее. Но как говорить с ним, я не знаю. Во мне появляется злоба, как представлю его лик.