Обряд

— Не верите, — полувопросительно заметила Агата. — Я бы сама не верила. Конечно, я ничем уже не докажу. Хотя нет, могу. У меня так и лежат те бумажки про дядю и тётю Соню. Они теперь в банковской ячейке. И денежки там же, которые я у дяди стырила. И знаете, совесть меня не мучает, — она посмотрела в глаза Владимира.

Он покивал, покачал головой и пошёл прочь из кухни, в голове творилось невесть что. Да уж, досталось Агате… Ему было понятно, что если попробовать посочувствовать ей, а тем более пожалеть, то она рассвирепеет.

Он прошёл в спальню и увидел знакомую картину. На столе лежали перевёрнутый лист бумаги и ручка поверх. И постель она тоже успела собрать, и даже положила точно так же, как Агафья накануне. Владимир поднял лист бумаги и перевернул его.

«Я, Агафья Евдокимовна Камышова, паспортные данные такие-то, сим заверяю, что всё, что происходило на квартире Владимира Фёдоровича Кременя…» — дальше почти тем же текстом. Дата. Подпись. И, зачем-то, такой же квадратик рядом с подписью.

— Не знаю, зачем квадрат, — пояснила Агата из-за спины. — Всегда его рисую, вместе с подписью. Люди просто думают, что это прибабах у меня такой.

Владимир повернулся к ней лицом.

— Вы, правда, думаете…

Она не позволила ему договорить. Шагнула вперёд, обняла и поцеловала. Так, что Владимир только чудом устоял на ногах. Едва успел вернуть «индульгенцию» на стол.

* * *

Едва она его отпустила, Владимир попятился и рухнул на диван. Агата шагнула к нему и уселась Владимиру на колени. Протянула ладонь и погладила по голове.

— Такое не подделать, — заметила она. — Я вас уже обнимала, я вспомнила ощущения. И целовала тоже, да?

— Было два раза, — заметил Владимир, не без труда возвращая способность здраво рассуждать. — Слушайте, вы же юрист. Вы, правда, думаете, что та индульгенция мне помогла бы?

— Конечно, нет, — согласилась Агата и, вновь придвинувшись, поцеловала его.

И не было у него сил ни оттолкнуть, ни сопротивляться… и снова рассудок на несколько секунд куда-то делся.

— Суд был бы на моей стороне, не сомневайтесь.

— Получается, что самое надёжное — убить вас, — кивнул Владимир, когда сумел снова говорить.

Агата покивала в ответ с самым серьёзным видом и поцеловала его в третий раз. На этот раз ясность мышления почти не пропадала. И отпускать Агату не хотелось, но пришлось.

— Но вы же не знаете, сколько я ещё успела бумаг написать, и куда именно их дела? — сочувственно посмотрела Агата, держа Владимира за плечи.

— Вы же мне скажете, где они? — Владимир и глазом не моргнул. — Паяльник, утюг и тиски у меня точно есть. Насчёт наручников и паяльной лампы я не уверен.

Агата вновь покивала со всей серьёзностью, и случился четвёртый поцелуй. Самый долгий.

— Умеете уговаривать, — заключила Агата, вновь отстранившись от него, и… расхохоталась.

Владимир к ней присоединился. Они не сразу сумели успокоиться, долго сидели, смахивая с глаз слёзы и глядя друг дружке в глаза.

— Мы с вами стоим друг друга, — сообщила Агата, вставая с его колен и протянула ладонь, помогая ему подняться на ноги. — Оба психи. И вы обалденно целуетесь. Слушайте, я сейчас скажу, а то потом духу не хватит. Можно у вас пожить ещё немного? У вас нет девушки, я знаю. Хотя бы пару дней! — взгляд её стал умоляющим. — Правда, я не хочу в психушку!

— Оставайтесь, — согласился Владимир. — Тогда придётся какой-то минимум вещей вам купить.

— Можно попросить вас съездить ко мне домой? Я возьму самое необходимое. Мне одной страшно! — Агату передёрнуло.

— Давайте, — согласился Владимир и посмотрел на часы. Седьмой час вечера. Насыщенное выдалось воскресенье.

— Куда-то спешите? — тут же спросила Агата.

— Нет, — покачал головой Владимир. — Просто не верится, что уже вечер. Да, давайте сейчас и съездим.

* * *

Ехать было всего минуты три, но вдруг там вещей будет порядком. Дома у Агаты оказалось просторно, чисто и светло. И порядок. Владимир в очередной раз немного устыдился за собственный бардак. Вроде воздух свежий, солнечно, а в квартире было непонятно почему не по себе.

— Я сейчас! — пообещала Агата. — Холодильник заодно проверю, там могло уже что-то пропасть.

Одежда у неё в прихожей была почти вся в тёмных тонах. Готка, что ли? Хотя вряд ли, квартира в светлых тонах. И действительно, ходишь по ней, и словно холодком по спине пробегает. В чём тут дело?

Владимир не сразу заметил. В гостиной, у одной из стен ему померещилась дверь, замаскированная под стену. Владимир помотал головой, шагнул влево, вправо… Точно, как та дверь под кирпичи в закутке Управы. Подошёл, присмотрелся: если не знать, где искать, и не найдёшь. Ручки нет, а как её открывают?

— Агата, что это за дверь? — в конце концов позвал Владимир. Агата появилась из кухни, вытирая руки о полотенце.

— Какая дверь? — удивилась она. — Здесь нет…

Владимир нажал рукой на стену — край двери, она со звонким щелчком приоткрылась.