Обряды возвращения к жизни

Колдун имеет полную и неограниченную власть над соплеменниками. Одним из самых интересных моментов в практике туземных колдунов является их вера в мистические «стрелы», которыми колдуны прокладывают путь злым духам в тело человека. Туземцы верят, что колдун может уничтожить человека или наслать на него тяжелую болезнь, выстрелив одной из этих стрел в грудь или в шею. Стрела оказывает воздействие на весь организм человека, так как каждая часть организма едина с телом. Даже если она коснется только слюны или крови своей жертвы, все равно все тело окажется под ее воздействием. Часто ее посылают во время сна. Проникнув в тело человека, она превращается в злого духа. Такими стрелами могут быть острые кусочки дерева или волос жертвы. Колдуны иногда для повышения своего авторитета пускают такие стрелы, а затем извлекают из больного, демонстрируя эффект исцеления.

Но эту стрелу может удалить и другой колдун. Сделать это довольно просто. Ее надо высосать из-под кожи.

Между колдунами существует жестокая конкуренция, злоба, месть также характерны для их взаимоотношений с соперниками. Колдун колдуну всегда враг, которого стремится уничтожить. Типичный туземный колдун — человек решительный, находчивый, ловкий, беззастенчивый. Но самое главное — он тонкий психолог.

По наблюдениям Райта, основное могущество колдунов-врачевателей не только и не столько в их необыкновенных лекарствах, но в умелом использовании психологических, психотерапевтических средств. «Элементы психологии, психотерапии пронизывают все существо искусства магии», — пишет он.

Туземные знахари широко используют два основных элемента психотерапии: внушение и исповедь. Знахари ослабляют тревогу и внушают веру. «Знахарь простейшими приемами за несколько минут достигает результатов, до которых нашим высокооплачиваемым психиатрам требуются месяцы и даже годы», — утверждает Райт.

Во время путешествий в туземные районы Амазонки Райту приходилось слышать много рассказов о местных знахарях, способных как иссушить человека или даже довести его до смерти, так и исцелить за несколько дней руку, оторванную ягуаром.

Вот как описывает Райт лечение больных зубов знахарем у соплеменников.

«Двумя пальцами знахарь ощупал его воспаленную десну и издал возглас удовлетворения… Мальчик, очевидно, ученик знахаря, принес чашу с отвратительной на вид жидкостью. Знахарь наклонился над нею, бормоча заклинания и продолжая смотреть на Габорио гипнотическим взглядом. Его тело раскачивалось в унисон с молитвами. Вдруг знахарь схватил чашу и большими глотками выпил ее содержимое… Я не удивился, когда его сразу же вырвало.

Старик — ему было не меньше 60 лет, а это немалый возраст для индейца — сделал знак, чтобы подали вторую чашу. Процедура повторилась. Я могу только строить предположения о том, что достигалось этим приемом, действовавшим не на «пациента», а на «врача». Однако это, несомненно, действовало и на Габорио. Он смотрел, как зачарованный, на знахаря, который, похоже, впадал в транс. Потом знахарь подал знак, и его помощник снова уложил Габорио на землю лицом вверх. Знахарь еще раз стал на колени, крепко зажав голову Габорио между ног. Снова запустив руку в рот Габорио, он принялся жевать какой-то мешочек вроде табачного кисета, сплевывая на землю сначала по одну сторону от Габорио, затем по другую. Все это время он нараспев бормотал одни и те же слова в странном, монотонном ритме. Я с возрастающим интересом наблюдал за этим представлением. Мне были немного знакомы основные приемы туземного колдовства, непременное условие которого — установление абсолютного доверия между «пациентом» и «врачом». И, к слову сказать, полное доверие Габорио к знахарю могло бы служить образцом отношений между врачом и больным для нашего цивилизованного общества. Внезапно старик припал ртом к опухшей щеке Габорио и стал яростно сосать. Это было, очевидно, чрезвычайно болезненно, и Габорио завопил. Однако знахарь продолжал сосать щеку, а помощник крепко прижимал голову пациента к земле.

Наконец знахарь поднял голову и выплюнул что-то. Я подошел ближе: это была острая щепка. Как она попала ему в рот, не знаю, но уверен, что не из щеки Габорио… Через некоторое время он выплюнул муравьев. Я был поражен его фокусами. Судя по всему, старик незаметно совал это себе в рот, и, когда в третий раз он выплюнул кузнечика, а в четвертый — ящерицу, я был просто сбит с толку. Ящерица, очевидно, считалась чем-то важным. Знахарь потрясал ею в воздухе, показывая столпившимся вокруг индейцам… у нее недоставало одной ноги…

«Доктор» взял у своего помощника маленькую двустворчатую раковину… щипцами он вытащил из горевшего рядом костра раскаленный уголь и протянул его Габорио… знахарь быстро дал понять, что Габорио должен взять в рот раковину, внутрь которой он положил уголь. Затем он быстро растер какие-то сухие листья и посыпал ими уголь в раковине. Распространился запах, схожий с запахом лаврового листа. Знахарь помог Габорио держать раковину во рту так, чтобы дым окуривал зубы.