Обрученная

Но вместо того, чтобы ругаться, он подошел к моему креслу, покинув свое место за столом и, присел на корточки, накрыл ладонью мои нервные пальцы:

– Успокойся.

– Я сейчас могу быть либо спокойной как труп, либо такой, как сейчас. Выбирайте.

Вэйд неожиданно рассмеялся:

– Ты же не думаешь, что я тебе сейчас скажу «Тогда можешь нервничать дальше»?

– Мечтаете меня в виде трупа увидеть?

Улыбку с его лица стерло мгновенно, взгляд потемнел:

– Не смей так шутить.

– Простите, – пробормотала я послушно, продолжая на него смотреть.

Просто было что-то завораживающее в том, как большой и страшный ужас сидел на корточках передо мной, продолжая согревать мои руки своим теплом. Пальцы даже дрожать перестали, усмиренные чужим спокойствием.

– Что?

– Приятно на вас сверху вниз смотреть, – не подумавши, призналась я. Давно пора было осознать, что рядом с ним у меня мозг начинает конкретно коротить – еще когда в первую же ночь нашего более близкого знакомства умудрилась дважды обжечься, но я почему-то не спешила ничего осознавать и пытаться с этим разобраться, вместо этого я самоотверженно и со вкусом продолжала косячить.

– Мне еще так посидеть? – не без иронии спросил он и был сражен искренним:

– Да, пожалуйста.

Вэйд показательно вздохнул, покачав головой, но остался сидеть на месте, задумчиво высматривая что-то в моем лице. Меня бы это обязательно смутило, не крутись в голове куча ну просто очень важных мыслей, так удачно отвлекавших от изучающего взгляда.

– И что мне теперь делать? Не спать? Я же во сне в любое мгновение могу просто встать и пойти… и благословить кого-нибудь ненароком.

– Об этом тебе не стоит беспокоиться, – медленно убрав руку, Вэйд поднялся, чтобы вернуться на свое место за столом, – я за тобой пригляжу.

Подавив странную досаду, вызванную внезапной потерей такого успокаивающего тепла, я с сомнением заметила:

– Вас я вообще могу до хрустящей корочки отблагословлять.

– Маловероятно.

– Послушайте, Грюнэр…

– Вэйд.

– Ммм? – с подозрением глядя на него, я уже ожидала, высказывания в стиле Ганэша, что, мол, если я не могу следовать этикету, то будет лучше и вовсе про него забыть, что пусть я буду тыкать ему без стеснения, чем вот так вот издеваться над правилами хорошего тона.

– Вэйд, – повторил он с совершенно непонятной улыбкой, – мне понравилось, как ты произносишь мое имя.

– Да у меня язык в узел завяжется, – честно призналась я. По имени я могла звать его только про себя… шепотом. А то, что ночью случайно вырвалось – так это все от нервов же.

– А ты попробуй.

Несколько минут мы просто играли в гляделки.

С Ганэшем это все как-то легко вышло, он предложил, я даже не подумала отказываться, а Вэйд был слишком сложным, чтобы мне было просто.

– Хорошо, – медленно проговорила я, отводя глаза, через силу пробормотав, – Вэйд, так Вэйд. Я не против.

Выдохнула, проигнорировав едва слышное хмыканье, сопровождавшее одобрительный кивок. Как человек, проспавший почти до обеда в его кровати, я вообще удивлялась, что мне это согласие далось так тяжело.

Потому что мы точно спали вместе, иначе меня бы не разбудило на рассвете шевеление за спиной и попытка отнять руку, в которую я умудрилась вцепиться. Тогда, недопроснувшись, я все же отпустила свою жертву, чтобы вновь уснуть, а сейчас сидела тут и не представляла, как мне теперь ему не выкать…

– Так что мы будем с моей проблемкой делать?

– Мы – ничего. Я попытаюсь узнать, были ли такие случаи раньше, – охладил мой пыл Вэйд. Можно подумать, это не моя жизнь сейчас была под угрозой, и не меня храм пытался заманить в какую-то страшно-ужасную, совершенно безысходную ловушку, – а ты надень уже, наконец, обручальное кольцо и привыкай к мысли, что ты моя невеста.

– А вам…

– Тебе, – тут же исправили меня.

– Тебе, – покорно повторила я, – к этой мысли, стало быть, привыкать не нужно? Смириться там со всем? Принять то, что вам подсунули какую-то странную девицу в теле вашей совсем не любимой невесты?

Не знаю, чего я ждала. Но уж точно не совершенно спокойного:

– Я уже принял.

Наверное, у воспитанной девушки из хорошей семьи должна была быть какая-то другая реакция на столь внезапное известие, но я смогла из себя выдавить лишь пораженное:

– Зашибись…

Меня только что оповестили, что я была великодушно и уже совсем официально принята в ряды невест вот этим вот хмурым типом. Какая честь.

Видимо, пораженная этим известием, я не смогла стереть с лица ошалело-возмущенное выражение, когда покидала кабинет Вэйда, за что и была подвергнута допросу с пристрастием.

Не имея в своем арсенале дара дознавателя, Джая, тем не менее, была девушкой очень талантливой и многому у своего дяди научившейся.

Например, прижимать к стене подозреваемых сразу после принятия пищи. Племяшка была уверена, что переваривать еду и одновременно врать человек просто не может.

Стоило только двери закрыться за Вэйдом, который уже перестал шокировать и меня, и Джаю своим странным поведением и ежедневным присутствием на завтраке, а иногда даже на ужине, как я оказалась в роли подозреваемой.