Обрученные Венецией

Что уж поделать, если его спутница сегодня старомодная тетушка? Та обернулась к нему, одарив косым взглядом удивления и страха. В ответ на это Адриано лишь прислонил указательный палец к своим устам, дав указание Паломе помалкивать.

Увидев издалека пустующий дом сенатора, выразительные глаза Маргариты хитро сощурились, а алые уста расплылись в довольной улыбке. Мелькающее пламя трех свечей на третьем этаже палаццо являлось для Маргариты знаком того, что в имении сенатора никого нет, кроме спящей прислуги.

Марго злило постоянное вмешательство чужих людей в их с Адриано отношения, что становилось невероятной помехой на пути к осуществлению ее замыслов. Причем тех замыслов, которые смогут стать начальной точкой возвращения… Возвращения ее весьма насыщенных отношений с сенатором, в которых она прежде чувствовала себя невероятно счастливой женщиной. Все, чего куртизанка нетерпеливо ждала в первую очередь, – это освобождение дома Адриано от назойливых глаз этой противной девчонки, которая ведет себя в его жизни, словно хозяйка.

И Маргарита не просто сходила с ума от ревности, – она приходила в бешенство при мысли о том, что ее встречи с сенатором прекратились. В силу своего упрямого характера, она настойчиво не верила в венецианские сплетни о том, что гостья Фоскарини – это его дальняя родственница. Но в последнее время в обществе частенько поговаривали о том, что пребывание «флорентинки» в палаццо сенатора весьма затянулось, а это может стать поводом для скорой помолвки и свадьбы…

Марго практически уверяла себя в том, что появление блондинки в лагуне таит в себе какую-то тайну. Она прекрасно знала сенатора Фоскарини, и его замыслы не могли быть простой неожиданностью: он всегда тщательно продумывал свои действия. Причем ранее нередко доверял ей весьма сокровенные вещи. И все перевернулось буквально в один миг, когда в его жизни появилась эта странная дама, ненависть к которой куртизанка не намеревалась скрывать.

Их с Адриано связывали долголетние отношения. Ведь именно с того момента, как умерла его благоверная супруга, Маргарита, будучи первой женщиной, нашедшей самые достойные слова утешения, стала и его постоянной партнершей, с которой сенатор не только проводил беспечные часы удовольствий, но к которой прислушивался.

В обществе частенько поговаривали, что куртизанка взяла сенатора в оборот, и он того и гляди слепо женится на ней, самой коварной женщине Венеции, плетущей сети для обезумевших от похоти мужчин. Некоторые замужние дамы настойчиво уверяли своих супругов в том, что Маргарита – колдунья, подливающая зелье в напитки своим гостям, дабы они бежали к ней, как собаки, в нетерпении высовывая языки со спадающей с них слюной. Куртизанке эти сплетни приносили невероятное удовольствие, – она понимала, что перед ее чарами дрожат многие представители дворянской знати. Но ей воистину нужен был лишь один, в которого она влюблена с тех пор, как он переступил порог ее гостеприимных покоев.

А появление чужеземки изменило все, и Марго абсолютно уверенно винила Каролину в том, что та просто похитила из ее рук душу сенатора. А следом ее ложе покинуло и его крепкое тело, что не менее выводило распутницу из себя.

Накинув на себя темный плащ с капюшоном, Марго сошла с гондолы и скользнула на задний двор палаццо к черному входу. В дверях ее уже ожидала Урсула с надменной улыбкой на лице. Войдя в дом, Маргарита скинула капюшон и довольно вздохнула:

– Наконец-то добралась. Благо, что ночь беззвучна, а венецианские каналы лишены человеческих глаз. Удачное мы время выбрали с тобой для встречи, Урсула.

– Ваше опоздание может нам дорогого стоить, Маргарита, – недовольно произнесла служанка. – Подобные встречи должны проходить без сучка и задоринки во избежание раскрытия наших действий.

Урсула с опаской оглядывалась по сторонам.

– Прекрати шептаться, – недовольно произнесла Марго. – И не нужно мне указывать, что мне делать. Ты всего лишь прислуга.

– Напомню вам, что я, прежде всего, нужный вам человек, – с недовольством заметила Урсула. – И если вы желаете, чтобы мы продолжали работать с вами вместе, будьте добры, соблюдайте правила, по которым играем мы обе.

Марго с удивлением посмотрела на горничную и прошла вслед за ней в темный коридор, который освещала лишь одна тусклая свеча.

– Меня радует твоя преданность делу, – произнесла она. – Я щедро тебя за это отблагодарю.

– Я преследую не столько деньги, сколько желание избавиться от назойливой дамы. Она кружит сенатору голову, и я вижу, каким взглядом он смотрит на нее. Больше чем уверена, что эта самозванка хочет лишь претендовать на имущество Фоскарини. От нее ничего хорошего ждать не приходится. С тех пор как она появилась, я нахожусь под непрестанным контролем. Ее поведение просто несносно и непозволительно для венецианского общества. Меня же сенатор то и дело отчитывает, словно она ему доносит что-то о моей работе. Помимо этого, прежде сенатор мне доверял управление палаццо в его отсутствие. Теперь же все изменилось…