Обрученные Венецией

Она видела, как солдат задумчиво расхаживал по дворику, словно у себя дома, и, улыбаясь, бурчал что-то себе под нос. Со стороны он казался смешным: мечтательным и рассеянным, забывшим о цели, которая привела его сюда. Только самому Антонио было известно, что его улыбка вызвана воспоминаниями о беспечном детстве, которое он провел в обычной крестьянской семье, жившей в предместье Венеции. В эти мысли его погрузил дворик неизвестного простолюдина, так схожий со скромными владениями Брастони.

И сейчас Антонио невероятно жалел о том, что отец в свое время пустил все свои сбережения для того, чтобы устроить сына в венецианскую армию. И не то чтобы младшему Брастони не хотелось выступать в сражениях, защищая республику. Просто порой он жаждал человеческого покоя, а служба в венецианской армии такового не знала. В общем, бедолага Антонио на какой-то миг погряз в воспоминания, выпустив из виду цель своего пребывания в этих местах.

Каролина выгнула шею, желая рассмотреть, с кем пожаловал гость, но сопровождающих лиц не обнаружила. Странный этот Антонио, что он там себе колдует? Поведение мужчины Каролину забавляло, и на ее устах расплылась улыбка.

– Вот чудак! – произнесла она, прикрыв смешок рукой.

Но улыбка вмиг сползла с ее лица, когда во дворе появился Андреа, беззаботно шагающий в сторону дома. О, Боже! Как же она могла забыть о том, что мальчик пошел в амбар за продуктами? Она вновь с ужасом прикрыла рот, сдерживая порывы крикнуть его имя, и застыла на месте. Что сию минуту ей необходимо предпринять? Как оградить Андреа от беды? А вдруг этот солдат обидит мальчика? Они ведь ненавидят крестьян! Нет, она не должна терять ни минуты: необходимо взять какое-нибудь оружие для самообороны! У этого… вон, меч висит на поясе. И, подхватив свои юбки, Каролина бросилась к плите. С воодушевлением схватив кочергу, она махнула ею в воздухе:

– Я тебе сейчас покажу, мерзавец! – сердито промолвила она и бросилась на пост своего наблюдения, чтобы в любую минуту броситься на помощь Андреа.

Мальчик засунул руки в карманы, слегка сгорбил плечи и, словно уличный бродяга, сбивал росу с иссохшей травы. Как только он заметил незнакомца, то застыл на месте.

В какое-то мгновенье Андреа даже с восхищением посмотрел на солдата в доспехах: такую кожаную кирасу, до блеска начищенную, с гербом Венецианской республики, ему не приходилось прежде видеть. Расписанные символикой ножны с кожаным покрытием скрывали в себе меч, золотисто-бордовая рукоятка которого притягивала взгляд мальчишки, словно призывая в нетерпеливом восхищении схватиться за нее. Статный торс солдата, его впечатляющее одеяние и владение оружием на какое-то мгновенье вызвало в мальчике желание в будущем стать именно сильным и отважным воином, которым виделся ему этот гость. Поначалу Андреа с восторгом сомкнул уста, но затем вспомнил, что один из таких доблестных солдат не так давно избил его отца по причине, ставшей для ребенка неизвестной. Это заставило ребенка насторожиться.

– О-о, мальчик! – воскликнул Антонио, и сердце Андреа екнуло, но глаза продолжали оставаться невозмутимыми. – Хоть одна живая душа есть в этом дворе!

Ребенок ошеломленно шагнул назад, и хотел было броситься бежать, как Антонио успел схватить его за руку.

– Постой-постой, мальчик! Не бойся меня! Клянусь, я тебя не обижу.

Каролина сорвалась с места, но увидела, что Андреа более снисходительно посмотрел на Антонио, и венецианский солдат тут же опустил руки. Она остановилась, нервно потряхивая кочергой.

– Я не буду тебя обижать, малыш, – заверил незнакомец. Эти слова солдата заставили мальчика отчасти успокоиться, но взгляд детских глаз на человека в доспехах кипел недоверием.

– Что вам угодно? – спросил грубо Андреа, подозревая, что солдат явился сюда или за урожаем отца, или за деньгами.

– Мне ничего от вас не нужно, – ответил Антонио, искренне желая вызвать расположение этого мальчика: возможно, хотя бы он знает что-нибудь о синьоре. – Где я могу найти твоих родителей?

Андреа боялся сказать, что он один, и в то же время не мог соврать, что родители дома. Поэтому он просто ответил:

– Все уехали! Я остался с двумя сестрами, они сейчас спят.

– Ах, вот как, – с досадой прикусил губу Антонио. – Послушай, мальчик, а может быть, ты видел вот эту синьору?

Каролина увидела из окна, как Антонио достал из своей сумки нечто небольшое, буквально с три ладони, и по очертаниям изображения, мелькнувшего перед ней, она узнала в этом «что-то» свой портрет, который не так давно Адриано заказывал одному из венецианских маэстро. Правда, портрет был выполнен в больших масштабах. Неужто Адриано заказал копию? Ее сердце заколотилось еще громче и ей казалось, что его стук разбудит девочек. Шум в ушах только и вторил: «Он сейчас все узнает!»

– О, милостивый Господи! – произнесла Каролина, сомкнув руки на груди. – Ребенок ведь все расскажет!