Обрученные Венецией

Тот дерзкой ухмылкой окинул взглядом дворик и задумчиво проговорил:

– Тогда придется пройти этот довольно маленький дворик плугом или вилами, возможно, эта умница рассовала зерно под землю.

Она не сомневалась, что в землю Энрике что-то успел припрятать, да вот только если это на самом деле так, семья может остаться и без еды, и без кормильца. Ей надобно любыми усилиями это предотвратить.

– Зачем же так утруждаться, офицер? – дерзнула она, нарочно повышая незнакомца в звании, в чем она никак не разбиралась. – Берите уже то, что есть. К чему тратить время на бессмысленные поиски, а мне переворачивать здесь все вверх дном?

Джозуэ опять задумался, а его усы смешно вздрагивали, словно он нервничал.

– Послушай-ка, дорогуша, – властно скомандовал он, – а ну– ка притащи мне этот мешок, а то как-то мне совсем уж неохота такую тяжесть таскать. А тебе не привыкать с таким-то брюхом.

Возмущение, охватившее Каролину, только позволило ей глотнуть больше воздуха, но не проронить даже звука. Да чего еще можно было ожидать от этих мерзавцев? В их диалог вмешался тот, которого называли Паскуалем, и несмело промолвил:

– Она ведь ждет дитя. Я сам…

– Заткнись, Риццо! – рявкнул рыжеусый, но опомнился, что называть фамилию нежелательно. – Раз уж ничего, кроме этого мешка у них нет, пусть хотя бы доставит его к моим ногам. А я полюбуюсь на это забавное зрелище.

Джозуэ прекрасно понимал, что она не осилит притащить этот мешок и, вероятнее всего, откажется выполнять его приказ, что играет ему на руку.

В какой-то момент Каролина в самом деле ужаснулась, но заметив, что этот нахальный солдат еще и потешается над ее испугом, она одарила его усмешливым взглядом.

– Стало быть, доставить прямо к вашим ногам? – переспросила она.

– Вот именно, принцесса! Прямо к моим ногам, – с издевательским сарказмом повторил рыжеусый.

– Как изволите! – яростно вскрикнула она и со всей силы толкнула мешок ногой, от чего он перекинулся, а содержимое рассыпалось в направлении рыжего наглеца широкой полосой и последние несколько зернышек на самом деле пали у его ног.

Каролина видела сердито напрягшиеся желваки, нервно забегавшие на его щеках. В плохом предчувствии она со страхом шагнула назад.

– Каролина! – внезапно услышала она обеспокоенный голос Андреа, выскочившего на улицу.

Паскуаль и Джозуэ переглянулись.

– Это она! – шепнул Риццо.

– Андреа, вернись в дом и закрой двери на засов! – строго прикрикнула она в ожидании действий солдат. Спрятаться от них ей уже не удастся, а детей спасти еще можно.

– Ах ты, мерзавка! – заорал Джозуэ и подскочил к ней.

Он схватил ее за руку и со всей силы сжал кисть. От возникшей боли на глазах Каролины выступили слезы, но она даже не пикнула, а только смотрела в горящие презрительным пламенем глаза и безмолвно испытывала на себе дьявольский взгляд.

– Известно ли тебе, оборванка, что крестьяне, которые пытаются избежать оплаты налогов, сидят за это в тюремных ка– зематах?! – гневно заорал Франко, униженный ее обращением с ним. – И можешь не сомневаться, что сейчас ты отправишься именно туда!

Не взирая на попытки несчастной вырваться, он насильно подтащил ее к телеге, взял бечевку и, сомкнув кисти на спине, туго связал их. Затем небрежно толкнул ее на телегу, от чего Каролина с тяжестью упала на бок, стараясь всеми силами не повредить свое чадо. Франко запрыгнул на место возничего, а Риццо взял лошадь под узду, направив ту к выезду со двора.

– Оставьте меня! – кричала Каролина, тщетно пытаясь сползти с телеги, но ее удержал присевший рядом солдат. – Вы пожалеете об этом!

– Непременно! – с усмешкой воскликнул Джозуэ, пытаясь перекричать шум скрипящей телеги. – Всю жизнь буду сидеть и жалеть.

– Каролина! – внезапно услышала она голос маленького Андреа, который бросился со всех ног за уезжающей телегой.

Девочки бежали следом за ним.

– Андреа, сию минуту вернитесь в дом! – истошно кричала Каролина.

Она попыталась приподняться и положить голову на лежащий за ней мешок, что удалось ей с адским трудом. Каролина видела, как дети продолжали бежать за телегой, пока Джозуэ не вывел лошадь на более ровную дорогу и разогнал ее так быстро, что те далеко отстали, покрывшись облаком пыли. И только сейчас Ка– ролина ощутила дикую боль в спине и связанных руках, изрезанных толстой бечевкой. Утреннее солнце начинало припекать ей макушку, отчего ее голова бессильно склонилась к плечу. Как во сне раздавался лязг кнута, топот лошадей и невыносимый скрип телеги.

– Мерзавец! – закричала со всей силы Каролина. – Это не сойдет тебе с рук!

Но ей казалось, что ее крики уносились ветром в противоположную сторону, и все, на что у нее хватило сил, – это тихонько заплакать.