Обрученные затмением

К машине мы шли молча. Я завела двигатель и выбралась из пикапа, чтобы поблагодарить Форестера за чудесный ужин, но не успела сказать даже слова, как он заключил меня в крепкие объятия и поцеловал. Страстно, нетерпеливо, будто в последний раз. Затем мы распрощались.

Всю обратную дорогу я была как на иголках. На телефоне имелось лишь короткое сообщение от Ребекки, предлагавшей сходить завтра в кино, и ни одного пропущенного звонка. Тем не менее я готовилась к худшему: выстраивала мысленно защиту, собиралась во что бы то ни стало отбить нападки отца, когда он потребует объяснений. И потребует же! Ведь каждая клеточка тела, каждый волосок пропитались запахом Деррена. Казалось, его не сведет ни сменная одежда, что лежала на заднем сиденье, ни флакон приторных духов, ни жесткая мочалка.

Из окон первого этажа лился свет. Завидев у гаражных ворот отцовский внедорожник, ощутила, как ухнуло сердце. Крохотная надежда – уйти от неприятного разговора – разбилась вдребезги. Однако все же решила придерживаться плана и переоделась.

С пакетом в руках и рюкзаком за плечами я тихонько открыла дверь и не менее тихо закрыла. Никто не вышел в прихожую ни на ее стук, ни на щелчок замка. Пользуясь моментом, прямо в куртке прошмыгнула к лестнице и замерла у ее подножия, едва разобрала слова Мии:

– …что собираешься делать? Отправишь в Тампу?

– Нет! – категоричный ответ отца походил на свист хлыста.

– Папочка, пожалуйста, отошли Лию обратно, – с мольбой и рыданиями воскликнула близняшка. – Нам ведь хорошо было вместе, а с ней сплошные проблемы.

Я судорожно задышала, пальцы задрожали. Спустя мгновение ногти заметно удлинились, а глаза запекло от набежавших слез. Было больно… очень больно слышать пропитанные ядом слова от близкого человека.

– Замолчи! – взревел отец точно раненый зверь. – Не смей такое говорить! Лия – твоя родная сестра, первоочередная наследница. Я люблю ее также сильно, как и тебя. Она останется дома. Рядом с нами. И точка! К тому же отсылка Лии не решит проблему. Никто и ничто не помешает Форестеру найти ее в Тампе или в каком-нибудь другом месте и закончить привязку. Лучше приглядывай за ней. И предупреждаю, Мия, один неверный шаг – отправишься прямиком в лагерь для трудных подростков. Усекла? – от гневного голоса главы клана задрожала дверь кабинета, где у него, собственно, и проходил нелегкий разговор с моей сестрой.

– Я не подросток. Мне почти девятнадцать! – казалось, Мия сознательно продолжала выводить из себя и без того разгневанного родителя.

– Тебя обещали взять в виде исключения. За хорошую плату. Там и дисциплине научат, и как разговаривать со старшими… По индивидуальной программе. Может, другого человека из тебя сделают.

Отец не бросал прежде слов на ветер. Мия отчетливо понимала, какая участь ждет ее в случае ослушания, поэтому предпочла промолчать и изобразить покладистую дочь.

Баталии подошли к концу. Попадаться отцу под горячую руку было не в моих интересах. Пулей взлетев вверх по лестнице, я нырнула в гостевую спальню, где наспех разделась и поспешила забраться в душ.

Вода тоненькими струйками стекала по телу, приятно массируя кожу. Ее шум успокаивал раздраженные нервы, а тепло вытесняло холод, охвативший сердце после подслушанного ненароком разговора. Понемногу воспоминания о чудесном вечере вытеснили из памяти ядовитые фразы Мии и на губах расцвела улыбка.

Именно так, широко улыбаясь, в халате и с полотенцем на голове я вышла из душа и вскрикнула от испуга. На кровати сидел хмурый отец.

– Почему не зашла поздороваться? – требовательно начал он.

– Ты был занят. Разговаривал с Мией. Решила не мешать.

Он окинул меня с ног до головы испытующим взглядом, заставив мои щеки вспыхнуть румянцем, задержался на несколько мгновений на лице, затем встал с постели и более мягко произнес:

– Как съездила? Видел, немного потратилась.

– Я отлично провела сегодня время. Не помню, когда в последний раз поход по торговому центру доставлял мне столько удовольствия. Правда, с шоппингом пока покончено. Ужасно выматывает. Единственное, на следующей неделе хочу наведаться в книжный магазин. Планируется большое поступление. В продажу должна поступить новинка автора, которым мама раньше зачитывалась, – заметив, как помрачнел папа, вмиг сменила тему: – Я собираюсь завтра в кино. Ты не против?

Широкие брови отца взлетели вверх от удивления. Мои ладони тотчас вспотели.

– С кем? – спросил он после затянувшейся паузы.

«Как быть? Скажи я правду, папа придет в ярость, еще и под домашний арест посадит. Назвать имя бывшей одноклассницы и сослаться на нее? Не вариант. Проверит. Вон как внимательно смотрит, уверен, что обману. Выбора нет, придется лгать, только как можно правдоподобнее!», – с тяжелым вздохом подвела черту в мысленном разговоре и приподняла слегка подбородок.

– Одна. Сто лет нигде не была, решила развеяться.

Глава семьи прищурился, будто почувствовал обман. Я уж подумала, что все, накрылся поход в кино медным тазом, как он безоговорочно заключил:

– Одну не пущу. Либо идешь с Эллиотом, либо сидишь дома.