Обрывки из реальностей. ПоТегуРим

У меня есть один умница мальчишка знакомый – сын моих друзей. Ему восемь лет. Человек крайне чувствительный. Болезненно гордый. Талантлив, пишет романы. Много размышляет. С ним интересно говорить. Мы не могли с ним как-то наболтаться целый день! Такой он удивительный человек. И вот сколько раз с ним ни встретишься – столько раз и расставаться ведь приходится. На прощание он обычно говорит страшные гадости. То прошипит: ты дура. Или: не подойду к тебе близко – у тебя прыщ вскочил. В первый раз я расстроилась. Во второй – растерялась. А на днях спросила: «Почему бы не расставаться друзьями? Расставаться всегда грустно. И не имеет смысла, только чтобы облегчить прощание, делать друг другу больно, ругаться, обзываться, кричать. Можно ведь расстаться тепло – и тогда с удовольствием думать об этом…»

У ребёнка над головой только-только закончился тяжёлый развод. За год он сменил две школы, и главное, самый близкий друг его – уехал. Далеко. В Канаду. Навсегда. Он когда о нём рассказывал – горько зарыдал, словно маленький старичок. Именно этот друг был последней каплей в море его страшных, по сути очень взрослых бед. Я обняла безутешного, и мы впервые расстались друзьями.

Впрочем, у всякой истории свой хеппи-энд.

Зима

15 января. 18:24

Забываю записать важное. Сезоны здесь мне всё ещё незнакомы. Иногда приходится залезать в свои краткие заметки, чтобы уточнить, когда кто из птиц прилетел или улетел, когда началась зима, когда – лето.

Так вот: неделю назад началась зима. Это значит, что ночью +1… +5. И днём выше 18° не жди. Главное, что начались дожди. Так тут выглядит зима: свинцовые ливни и страшные грозы. Что ещё важно – улетают беспокойные скворцы в конце декабря. Больше не рисуют на закате гигантские картины в небе. Зато прилетели мои певчие крошки. Многих я уже знаю по голосу, хотя никогда не видела. За одной певичкой охотилась прошлой зимой несколько недель; она живёт в нашем внутреннем дворе, и удивительная у неё песенка. Но как только окошко откроешь – молчит. Увидеть не удалось. Может, этой зимой получится?

И главное – уже месяц, как тут попугаи!

Кулинари-и-Я

6 февраля. 20:14

Когда мы впервые оказались в Риме и только начали располагаться на нашей первой квартире, неподалёку от Ватикана, то были крайне изумлены – при наличии крупного супермаркета, в котором рыба всё ещё билась на льду, фрукты и овощи просто кричали со всех сторон – съешь меня, а свежайшее мясо было на несколько порядков бесценнее, чем даже в гастрономическом магазине Парижа, наш район изобиловал крошечными лавками и лавчонками, которые ломились от тех же самых продуктов. Первые этажи современных домов – почти всего квартала целиком – были отданы на откуп, как мы их прозвали, «кулинариям». Это такие магазины, где можно купить из еды всё то же самое, что и в супермаркете, только дороже. Впрочем, в сравнении с московскими ценами, дороже эта наценка на 20—40 рублей (то есть цена местной чашечки эспрессо). И всё же. Кроме того: в таких магазинах, вместо того чтобы побросать всё необходимое в корзинку и расплатиться при выходе, нужно сначала отстоять очередь, прежде чем вообще обращаться к продавцу, который сам для тебя всё взвесит, упакует, выдаст чек, а после этого тебе вставать в другую очередь – чтобы расплатиться. А если это «час пик», то всякий раз подождать придётся, пока можно будет предъявить этот чек и забрать продукты. Мне всё это напоминало советское детство, за одним исключением – запоминать, сколько в какой отдел платить, тут не надо. Зато так же сложно концентрироваться: что на глаза не попалось вовремя – возвращайся и начинай эту карусель сначала.

Мы с удовольствием любовались витринами, иногда заглядывали за чем-нибудь особенным (из любопытства), но нам и в голову не приходило становиться клиентами. А приблизительно через полгода мы сообразим: «кулинарии» – это же не просто магазины. Это клубы! У каждой из лавчонок есть свои постоянные клиенты, которые никогда не пойдут в другую, а в свою иногда заходят и просто поболтать – обсудить последние известия, иногда поругаться с соседом, выпить чашечку кофе, но чаще беседы представляют собой восхваление хозяев и порицание прочих заведений. Действительно – клуб, точнее – образ жизни.