Общая теория права и государства : учебник

Примечательно в этой связи его развернутое суждение по поводу вопроса “Что такое право?”. “Этот вопрос, — пишет Кант, — может так же смутить правоведа, — если только он не хочет впасть в тавтологию или вместо общего решения сослаться на то, что утверждали когда-либо законы какой-нибудь страны, — как пресловутый вопрос: “Что есть истина?”, обращенный к учителям логики. Что следует по праву (quid sit iuris), т.е. что говорят или говорили законы в том или ином месте в то или другое время, он еще может указать; но является ли то, чего они хотят, также и правом и всеобщий критерий, по которому можно опознать как право, так и неправо (iustum et iniustum), — все это остается для него сокрытым, если он хоть на время не оставляет указанные эмпирические принципы и не ищет источник этих суждений в одном лишь разуме (пускай даже при этом упомянутые законы и служили бы ему прекрасно в качестве направляющей нити), чтобы установить основу для возможного позитивного законодательства. Чисто эмпирическое учение о праве — это голова (как деревянная голова в басне Федра), которая, возможно, и прекрасна, да жаль только, что без мозга”[80].

Эмпирическое учение о позитивном праве Кант именует “статутарным учением о праве”, которому он противопоставляет “чистое учение о праве”[81], основанное на разуме. “Чистое учение о праве и статутарное учение о праве, — писал Кант, — отличаются друг от друга, как рациональное от эмпирического. Но поскольку последнее без первого представляет собой лишь механическую работу и имеет дело с чисто субъективным (идущим от произвола высшей власти) правом, а не с собственно объективным (происходящим из законов разума) правом, то — в качестве перехода от чистого учения о праве к статутарному учению о праве — между этими двумя учениями вообще необходима еще особая часть учения о праве для состыковки обоих учений и опосредования их связи”[82].

Такая особая юридическая дисциплина (особая часть учения о праве) “как переход от рационального к эмпирическому” необходима, по Канту, для “инструктирования будущего законодателя”[83] по вопросам разумности и правового характера статутарного (позитивного) законодательства, постоянного его улучшения и возможного изменения. Считая разработку подобной дисциплины делом правоведов, сам Кант развивал именно философское (метафизическое, рациональное, чистое) учение о праве.

Метафизика права — это, по Канту, априорно начертанная система права, вытекающая из разума. При этом априорные веления (максимы) разума выступают как категорические императивы — моральные и правовые требования должного (долженствования). Всеобщий правовой категорический императив Кант формулирует следующим образом: “Поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразной со всеобщим законом”[84].

Применительно к государству категорический императив разума означает требование республики, т.е. соответствующего правовым принципам государственного устройства с разделением властей.

Эти и многие другие идеи и положения философского учения Канта о праве и государстве получили широкое распространение и соответствующее юридическое преломление и конкретизацию в юридической науке XIX и XX вв.

Так, уже в конце XVIII в. некоторые положения кантовской метафизики права использовал в сфере юридической науки немецкий юрист Г. Гуго, предтеча исторической школы права. При этом он пытался в рамках юридической науки объединить традиционное юридико-догматическое учение о позитивном праве с исторической трактовкой права и с “философией права”, под которой он имел в виду “философию позитивного права” — “философскую часть учения о праве”[85].

Гуго считал, что юриспруденция должна состоять из трех частей: юридической догматики, философии права (философии позитивного права) и истории права. Для юридической догматики, занимающейся действующим (позитивным) правом и представляющей собой “юридическое ремесло”, по его мнению, достаточно эмпирического знания[86]. А философия права и история права составляют “разумную основу научного познания права” и образуют “ученую, либеральную юриспруденцию (элегантную юриспруденцию)”[87]. История права при этом призвана показать, что право складывается исторически, а не создается законодателем. В дальнейшем данная идея была воспринята и развита К.Ф. Савиньи, Г. Пухтой и другими представителями исторической школы права.

В трактовке Гуго философия права — это “частью метафизика голой возможности (цензура и апологетика позитивного права по принципам чистого разума), частью политика целесообразности того или иного правоположения (оценка технической и прагматической целесообразности по эмпирическим данным юридической антропологии)”[88].