Общая цель (СИ)

- Господа, - к ним в вип-ложе проскользнула еще одна девушка, но мужчины даже не удостоили ее взглядом. – Ваше время истекло, и мы уже закрываемся, - произнесла она, и Чарльз недовольно поморщился, и прижал тонкий палец к своим алеющим губам.

- Я все устрою, - пообещал профессор и перекатился на спину, прижал пальцы к своему виску. – Все в порядке. Вы больше не хотите нас беспокоить, и скажете остальным, что у нас все оплачено.

- Тоже мне, нашел где остаться, - фыркнул Эрик, устраиваясь удобнее на смятых простынях.

- Я просто не хочу тащить тебя до отеля, - пояснил Чарльз и сжал плечо друга. – Не думал, что ты не умеешь пить.

- Что? – Эрик даже сел в постели от возмущения, но голова тут же протестующее закружилась и наполнилась добрым смехом Ксавьера, который мягко потянул Эрика обратно в постель.

- Просто лежи. Спи, - его прикосновения были слишком непривычными, бережными и заботливыми. Эрик попытался избавиться от них. Или наоборот прижаться ближе к теплым рукам. Он толком не понял, что именно он сделал, проваливаясь в сон.

- Вот так, - заботливо проговорил Чарльз. – Не волнуйся, друг мой, я никому не скажу.

***

Серые, грязные стены давили со всех сторон. И даже свет, проникающий сквозь узкие прорези где-то высоко под потолком, был холодным, могильным. Голоса и крики за стеной смешивались в гул, пробирающий до самых костей. От него немело тело, и Эрик крепче вжимался в шершавую стену, словно загнанный, обезумевший зверек, забивался в самый угол тесной камеры, сжимаясь всем телом в комок, закрывая уши руками, пытаясь заглушить крики и жесткие голоса военных. Пытаясь не слышать выстрелов и шагов солдат, до паники сводивших сознание, боясь, что придут за ним. Шаги все ближе и сердце с колкой болью сжимается в груди, и дышать нет сил, когда дверь камеры со скрипом открывается, заливая все вокруг болезненно желтым, блеклым светом. «Нет, нет! Не подходите, не надо…!»

- Нет… - Чарльз резко открыл глаза, все еще чувствуя, как давят стены камеры, как крепко держат грубые руки военных, и от животного страха все органы внутри сводит судорогой. Сон. Всего лишь сон. Чужой сон, который будто склизкий паразит просочился в его восприимчивое сознание.

– Эрик, - обеспокоенным шепотом позвал Ксавьер, перекатываясь на бок, но его друг все еще спал, не мог вырваться из этого кошмара, увяз в нем настолько, что не мог вернуться к реальности. Болезненно хмурился и испуганно что-то шептал сквозь сон, цепляясь сильными руками за алые простыни. – Тише-тише, друг мой, - прошептал Чарльз, позволяя своему голосу звучать и в воспаленном сознании Леншерра, но этого было мало, чтобы успокоить его или разбудить, и Чарльз бережно коснулся его виска, насильно разгоняя жуткие воспоминания, успокаивая сознание спящего друга, пока в нем не осталась спокойная пустота. И Эрик успокоился, но не переставал хмуриться во сне, словно ждал, что кошмар вот-вот вернется. Видеть его таким… Чарльз тихо вздохнул и попытался оживить в сознании Эрика какое-нибудь приятное воспоминание. Что угодно, недавнее хотя бы.

Холодная вода стекала по лицу, и тело мелко дрожало, пока он держался на плаву.

- Ты кто, черт возьми, такой?

- Ксавьер. Меня зовут Чарльз Ксавьер.

- Я думал, что один такой…

- О, нет. Не один, Эрик. Ты не один.

Это было первое, что отозвалось в сознании Леншерра, заполняя пустоту. Приятное воспоминание, пусть сам Эрик не доверял ему, но чувствовал настороженную надежду. И даже это чувство для него было в новинку. И оттого приятнее.

- Спи, мой друг, - мягко, с улыбкой проговорил Ксавьер, легко внушая мысли о спокойном сне Эрику, прежде чем убрать руку от его лица. Телепат невольно улыбнулся, устраиваясь в постели удобнее, испытывая странное, теплое чувство, лишь отдаленно похожее на смущение, понимая, что все-таки смог пробиться сквозь стену, которой Эрик отгораживался от всех людей.

***