Общая цель (СИ)

Наутро Эрик слегка удивился, проснувшись все в той же приватной комнате, и постарался вспомнить, какого черта он все еще здесь, но в гудящей голове были только размытые образы: он помнил, как они разговаривали с танцовщицей, помнил пульсирующюю музыку и смех Чарльза, который подливал ему шампанское и что-то весело шептал ему на ухо (кажется, рассказывал про «выдающиеся» фантазии одного из посетителей в общем зале); помнил, как пригласил девушек, но их самих помнил лишь частично, что было неудивительно; помнил, как посмеивался над Чарльзом, который, перебрав со спиртным, вдруг стал уговаривать одну из танцовщиц вернуться в Оклахому к родным, и уже собирался сделать ей «внушение», когда Эрик перехватил его запястье и отпустил девочек. «Сама разберется, нечего строить из себя спасителя» - проворчал Эрик на протестующего телепата. «Эрик, да у нее ветер в голове, она должна…» «Это ее жизнь, оставь девчонку в покое», - успокаивал Леншерр друга, который уже скользил с кровати на пол, видимо, чтобы идти нести светлое, доброе, вечное в сознания служительниц порока. А вот как дошло до того, что через полчаса, когда посетителей в клубе почти не осталось, Чарльз стал обучать одну из девочек вальсу, Эрик не помнил. Но это воспоминание невольно вызвало у него улыбку.

- Доброе утро, - мягкий голос Чарльза резкой болью отдавался в голове и Эрик невольно поморщился и сел в смятой кровати, окинул взглядом свою измятую одежду и только теперь понял, что не знает, где его пиджак.

- Это была плохая идея, - вместо приветствия негромко сообщил Леншерр и поднял взгляд на друга, который, слегка ухмыляясь, стоял у занавеса и держал в руках чашку свежего кофе, запах которого, казалось, заполняет все вокруг.

- Здесь, между прочим, продаются завтраки, - ответил Чарльз на так и не заданный вопрос, который только оформлялся в сознании Эрика, и профессор благосклонно передал другу чашку.

- Какого черта мы вообще здесь остались? – чуть сиплым голосом спросил Эрик, чувствуя легкое давление в своей голове никак не связанное с похмельем. – Прекрати.

- Ты был не в состоянии идти до отеля, а тут вполне уютно, - пожал плечами Ксавьер, игнорируя просьбу Эрика, и поправил свою на удивление свежую и отглаженную рубашку. – У Жанин есть отпариватель, твой пиджак у нее, остальное сам передашь, - пояснил профессор, и Эрик сейчас был не против его способностей, было очень удобно просто молчать. «Я подумал, что тебе не понравится, если я раздену тебя, пока ты спишь», - игриво прозвучало в голове Эрика, и он чуть не подавился горячим кофе, бросил предупреждающий взгляд на Ксавьера.

- Завязывай с такими шуточками, - слова Эрика прозвучали как угроза, но Чарльз будто не слышал их, хотя, все же решил не напоминать другу, что эту ночь они провели в одной кровати. Так же, как не стал спрашивать про кошмары. – Собирайся, у нас полно работы, - бодро распорядился Чарльз.

========== Часть 2 ==========

У Чарльза всегда была какая-то тяга ко всему поврежденному, отличающемуся от всего остального, видоизмененному. Это выражалось по-разному, начиная от тяги к винтажному шику и заканчивая его научными исследованиями. Ну, а если эти качества были сконцентрированы в человеке, то лучше и быть не могло. Такие же, как он, мутанты притягивали его, завораживали и казались невероятным сокровищем в этом мире. А узнавая о душевной боли или отклонениях, Чарльз непременно чувствовал потребность помочь. Казалось, это всегда в нем было. Возможно, так проявлялась какая-то особенная запущенная форма эгоизма. Как-то Рейвен в сердцах сказала, что вся его «помощь», распространяется только на симпатичных девушек, которые потом готовы ему ноги целовать в благодарность, что Чарльз конченный эгоист и не выносит и секунды без всеобщего внимания и восхищения. И, возможно, она в чем-то была права. В чем-то.

Но сейчас все внимание было сконцентрировано на Эрике, и он точно не подходил под понятие «симпатичной девушки», и тем более, было невозможно даже представить, чтобы повелитель металла стал бы так бурно выказывать свою благодарность. А, следовательно, он по всем пунктам выпадал из теории Рейвен.