Общественные блага, перераспределение и поиск ренты

Вполне возможно, я не включил бы в настоящее издание главу о войне, если бы не наша война с Афганистаном и вторая война с Ираком, совпавшая по времени с моей работой над этой книгой. Фактически в настоящий момент и война, и моя работа постепенно близятся к концу. Каждый, кто читал историю первых трех афганских войн Великобритании, понимает, что на самом деле они так никогда и не закончились. Сугубо с военной точки зрения Великобритания выиграла все три войны, но в каждой из них оказалась не в состоянии навязать свои условия, казалось бы, уже поверженному противнику. Афганцы – племенной народ, поэтому разгром нескольких племен или даже их полное уничтожение, с чем и столкнулись значительно позднее русские, совершенно необязательно означает прекращение военных действий. Теперь мы убеждаемся в этом на собственном опыте.

В военном отношении наша афганская операция была некоей демонстрацией силы. Первоначально, используя авианосцы, находящиеся в 1500 милях от зоны боевых действий, и имея в качестве поддержки всего несколько племен северного альянса, нам удалось разбить достаточно хорошо вооруженного и фанатично храброго противника. Но теперь мы столкнулись с рассеянными племенами, что может означать практически бесконечную партизанскую войну. Полагаю, что наши генералы читают историю британских операций в этих регионах и испытывают по крайней мере пессимизм.

Однако нашей целью было избавление от бен Ладена и «Аль-Каиды», и мы во всяком случае вытеснили их из логова. Кроме того, представляется вероятным, что, когда арабские страны увидели, как мы разгромили афганское и иракское государства, никто из них больше не пожелал открыто предоставлять им убежище. Таким образом, мы можем сказать, что главная цель нами достигнута. К сожалению, с терроризмом трудно бороться. В конце концов в течение более века в этом регионе заправляла секта убийц-ассасинов, державшая в страхе всю территорию от современного Таджикистана до Египта. В конечном итоге от них избавились монголы, которые использовали регулярные войска. В нашем случае вполне естественно, что более важным будет использование ЦРУ, хотя вооруженные силы, конечно, необходимы (Lewis 1987).

В том, что террористы могли создать для нас экстерналию, никто из смотревших телевизор 11 сентября не сомневается. Тогда мы создали для них колоссальные издержки. В обоих случаях многим невинным наблюдателям был причинен серьезный ущерб, который можно рассматривать как экстерналию. Это досадно, но в военной обстановке – обычно. Такой особый вид военных действий, которые в силу необходимости ведутся в областях, где присутствует множество посторонних лиц, особенно богат на создание экстерналий – богат настолько, что граждане Ирака теперь жалуются на причинение ущерба их уровню жизни нашими войсками. В самом деле, это выглядит так, словно американское военное правительство крайне некомпетентно.

Профессору, мирно восседающему в своем кабинете в Соединенных Штатах, всегда легко судить о деятельности людей, несущих реальную ответственность и работающих в чрезвычайно неблагоприятных условиях. Однако не вижу причин, почему бы мне не воспользоваться своей свободой слова для критики. А читатель может осуществить свою свободу, либо проигнорировав сказанное мною, либо написав мне язвительное письмо.

Однако вернемся к рассмотрению более обычных военных действий. Как правило, это дорогостоящее дело для граждан обеих воюющих стран. Но затраты на войну, которые государство взваливает на своих граждан, – это экстерналия иного порядка, нежели ущерб, причиненный враждебным государством. Тяжелое бремя налогов по оплате военной экономики в военное время – дело обычное для обеих сторон: и для обороняющейся, и для нападающей. Помимо того, многие войны, с точки зрения нападающего, оправданы со стороны морали, в результате чего граждане могут и не считать себя участниками агрессии, даже если они нападают.

Некоторые полагают, что страна, которая подвергается нападению, должна защищаться, и, следовательно, у государства нет иного выбора, кроме как возложить бремя больших расходов по оплате военных действий на собственных граждан. В действительности, нет причин, почему они должны воевать. Они могут просто капитулировать. Мы имеем здесь дело со своего рода естественным экспериментом. После того как Германия и Россия поделили Польшу, Россия напала на бывшие балтийские губернии бывшей Российской империи. Разница в военной силе, которой обладала Россия, и той, что располагали четыре бывших прибалтийских губернии, была огромной. Три из них – Латвия, Эстония и Литва – сдались без боя. Одна из них, Финляндия, решила сражаться.