Общество Должников (СИ)

— Чаевые, — просто ответил Якоб. — Местным девочкам не платят за работу. Разрешают бесплатно пить из бара и оставлять себе половину чаевых.

— Сейчас расплачусь.

— Ты никогда не плакал, Бри. Только злился. Всегда злился.

Услышав этот призрачный голос, Ретро улыбнулся, сам не зная почему. В стакан упала вторая монета ценностью в пять номов. Детектив приподнял бровь. Потом он внезапно почувствовал пустоту и одновременно протрезвел до состояния новорожденного.

— Клянусь Хисшеньем! — раздалось у него над ухом. — Это нам? Серьезно?

— Точно так, — Якоб продолжал улыбаться, слыша искреннюю радость в голосе Чи.

— Ретро ты такой зайка, — олива смачно поцеловала его в щеку. — А ты что, уже уходишь? Вроде ни в одном глазу. Оставайся, я принесу настоящей водки. Только вчера пришло три ящика с гарзонскими акцизами. Мы пробовали — объедение. Заходит как чл… В общем, хорошо заходит.

Не смотря на чудовищное искушение, Якоб вежливо отказался. Он забрал оставленный за барной стойкой самокат, и, не прощаясь, торопливо покинул «Два метра под землю».

Оказавшись на улице, Ретро успел увидеть уезжающую реплику на четыре места. Серый металлик. Редкая машина для Рабочки. Номера, как и у Хина, тщательно замазаны грязью. Сквозь заднее стекло хорошо виден белый горб.

— Значит, всего двое, да? — Пробормотал Якоб. — А мне казалось мы друг другу понравились, Пятнышко.

Он поставил самокат на землю.

Волевая 40 была типичной многоэтажкой для специалистов-палочников. Это означало, что все дверные проемы, потолки и прочее, были в полтора раза выше, чем в аналогичном жилье для отсталых. Ретро давно привык к таким вещам, проводя много времени в «Далеких перспективах», однако синдром карлика иногда мучал даже его.

Войдя в гигантское парадное, Якоб миновал спящего консьержа из ГО, и поднялся по циклопическим ступеням, взбираясь на них только благодаря силе своих рук. Затем ошеломленному взору детектива предстали необозримые врата лифта, сравнимые только с фабричными порталами.

На самом деле, конечно, все это было не так. Ретро лишь усмехнулся про себя, подумав, что дверной звонок ему придется нажимать, встав на цыпочки.

Из лифта к нему навстречу вышла парочка молодых тенебриеек, одетых, по последней моде, в темно-синее и черное. Все было лоснящееся, тонкое и настолько тугое, что девушки поскрипывали и потрескивали при каждом движении. Их узкие младенческие лица выразили испуг, когда они чуть не врезались в Якоба. Тот был всего на голову ниже, но чем беднее тенебриец, тем реже он старается опускать голову. Эти юные щеколды вообще не отрывали взгляда от потолка. Наверняка собирались идти в гости к такой же небогатой подруге, в такой же высотке неподалеку.

— Ой, — сказали они одновременно.

— Отсталый? — изумленно спросила правая.

— Отсталый, — подтвердила левая. — Ты что тут забыл, малыш? У нас приличный подъезд, наркотики никто покупать не будет.

— А какие у тебя есть? — тут же спросила правая.

— Никаких, неописуемой красоты владычицы мои, — Ретро низко поклонился. — Я не дилер, я пришел в десятую квартиру, увидеть господина Реммао Паупа. Он нанял меня убирать в квартире.

— Паупа из десятой, — задумчиво повторила левая. — А, это тот коротяга с ногтями. Помнишь Фью, мы его видели пару раз, когда курили? Он еще подкатить к тебе пытался.

— Вроде бы. Не знаю. Коротяг не запоминаю.

Коротягами в среде палочников уничижительно называли мужчин, не взявших отметку в два метра ростом. Не то чтобы это обстоятельство ломало кому-то жизни, скорее било по самооценке. Один в один, как те же метрические соревнования у отсталых, но связанные с длиной детородного органа.

— Да, есть тут такой, в общем, — подытожила левая. — А ты, значит, будешь у него горничной?

— Я собираюсь превратить его сортир в место, куда ангелы слетаются обедать, — заявил Ретро не моргнув глазом.

Палочницы засмеялись.

— Ну давай, малыш, удачи. Как-нибудь выходи, покурим вместе.

— Буду рад поджечь ваши сладкие папироски, — улыбнулся Ретро.

Он еще раз поклонился и прошел между девушками. Пока детектив поднимался по лестнице, он слышал их негромкую беседу и смешки. Кажется речь шла о его попке. «А ты никогда не фантазировала…». Якоб и сам, бывало, задумывался над этим. Конечно, тенебрийки были слишком худосочными на его вкус, но в порядке обогащения жизненного опыта, почему бы и нет? К сожалению, подружки, с которыми так мило побеседовал Ретро, были прямо-таки образцом терпимости и либерального отношения к «малышам».

— Кто там? — свирепо осведомились из-за двери. — Ты кто такой? Я никого не звал! Убирайся! ГО уже выехало!

Все это было сказано без пауз, словно одно единственное слово, означающее, что пора сдать назад по лыжне.

— Господин Паупа, я…

— Вон, вон, вон! Пшел отсюда! У меня оружие! Я целюсь в тебя через дверь! Встань левее!

Да что ж ты будешь делать.

— Господин Паупа, я от вашего брата, он предлагает вам мировую и полную реабилитацию.