Общество Должников (СИ)

— Вижу. Его нужно игнорировать. Двигаться так, словно мы получаем истинное наслаждение от созерцания Новой Победы. Ехать нам долго, так что давайте побеседуем еще о чем-нибудь.

— Кто были эти ребята на быках? — спросил я. — И что это вообще такое? Откуда у вас танки с рогами?

В стекло заднего вида я видел, как лицо Полины скривилось. Как будто ей булавку в зуб вогнали.

— Это военная тайна, которую чуть не раскрыл один… Как это слово на гарзонском… Кантхэд. Пиздоголовый. Клянусь Девятью и самим Императором, я надеюсь этого кретина лишат всех привилегий и сгноят по горло в нечистотах, как братоубийцу. Но ты здорово его окоротил! — Полина оживилась. — Многие сейчас благоволят храброму де Хину. Это копье… Выдернул как зубочистку!

— Вообще-то без Хо я бы максимум жидко загадил штаны, — сказал я веско. — Она толкала копье снизу.

— Плечи ноют — караул, — подтвердила олива смущенно улыбаясь. — И сиськи горят.

— Вот ка-а-ак, — пропела славка удивленно. — Хм. Мое почтение, зелененькая… Я хотел сказать Хо-о-о Хо-о-о, — он взяла высокую ноту, и я невольно поковырялся в ухе. — В любом случае именно ты, Самара де Хин, сейчас медиа-звезда на Побережье. Все в шутку обсуждают как хорошо на тебе сидит доспех Лютера. Вы ребята без царя в голове.

Я не удержался:

— А вы своего все еще не пристрелили?

Это была ужасно глупая и заезженная шутка, ходившая среди лонгатов с того времени, как провинция Славия пережила революцию и едва не откололась от Империи. Семьдесят лет назад толпы черностоповцев озверевших от многолетнего неурожая и поборов попытались взять штурмом столицу и царский дворец. Однако, ценой неимоверных усилий стрельцов, были отброшены и уничтожены. Среди провинций это стало неслыханным прецендентом. Чтобы чернь, и вдруг полезла свергать Наместника, ставленника Императора?! Позор. Скандал. Лажа. Короче славов тогда все макали головой в дерьмо и до сих пор продолжали это делать. Правда уже не так азартно.

— Как смешно, — вздохнула Полина. — Все хотят пристрелить нашего Царя. Нет, Сергий Третий делает все возможное для провинции, и мы очень его любим.

— Мы — это знать, или черностоповцы тоже? — спросила Хо, язвительно.

Женщина не поддалась.

— Они теперь белостоповцы. Мыло продается везде и стоит копейки. Погода стоит хорошая. Сейчас даже в самой мелкой деревушке есть лошади, свиньи, весь набор полезного скота. О новой революции не может быть и речи.

— Ну конечно, теперь у стрельцов нарезные стволы, — не унималась Хо.

— Я не понимаю, — сказала Полина хладнокровна. — Оливы ведь и сами пытались сопротивляться освоению Немоса тенебрийцами и гарзонцами. И к чему это привело? Вас почти истребили. Мир проповедует право сильного и пока это неизменно. Неужели вашему народу так сложно с этим смириться?

— Да смирились мы, смирились, — в голосе оливы зазвучала грусть. — Я сама работаю на палочника и… люблю его по-своему. Просто, если не хранить в себе хотя бы ложку сухого пороха, отсыреешь полностью и превратишься в раскисшую тряпку. На полу. И вонь стоит.

Полина долго не отвечала.

— Возможно, — она перебрала пальчиками по рулю. — Это… Кажется я поняла тебя, Хо. Спортивная злость?

— Можно и так сказать.

— Чем-то таким подбадривают себя наши кметы, это правда. Думаю, если б они стали совсем уж бессловесными, это лишило бы интереса воспитательные порки… Да шучу я! Шутка!

Я положил ладонь на кулак Хо.

— Так, а вот это уже нехорошо, — Полина посмотрела куда-то вбок и вверх. — Мне сигнализируют, что ССТ идет параллельно маршруту и постепенно берет нас в клещи.

— Только не еще одна гонка, — взмолился я. — Ты ж говорила, что эта тачка вне подозрений.

В этот момент наперерез нам выехал катафалк, и вроде бы совершенно случайно заглох прямо на дороге. Из него совершенно случайно вышло шестеро случайных гарзонских парней. Они принялись пинать колеса и озабоченно жестикулировать. Один из них повернулся к нам и помахал в том смысле, что, ребят, не дадите подкурить? Или домкрат? Или может резина есть запасная? Это было просто, мать его, уморительно. Я бы бросил в ребят букетом цветов, будь у меня хоть один в запасе.

Полина свернула направо в узкий загаженный переулок, да так резко, что я полетел в объятья Хо.

— Титьки, — зашипела та. — А-а-а.

— Прости. Полина, что происходит?

Толчок.

— Ух-о-одим, — исполнила та, накидывая на плечи вещмешок. — Вылезайте, скорее.

И мы побежали вглубь переулка, оставляя за собой чудесную машинку, которой суждено было стать трофеем ССТ. Вокруг шмыгали крысы и бездомные фуги. И те и другие испуганно попискивали. За нами вроде бы никто не гнался, но я поглядывал наверх, не появятся ли на краю узкой полоски света фигуры с оружием. Славка на ходу говорила с кем-то по телефону. Позади нас зазвучали крики. Мы ускорились. Я взвалил сумку на плечи, истекая потом словно кровью. Чертовы доспехи ласково позвякивали на ход ноги.

Таким образом мы пробежали еще одну улицу и вновь скрылись в тени и вони.