Общество Должников (СИ)

…бывшем поле брани, радуйся, радуйся…

Я машинально смял пончо на груди. Там ничего не было. Фамильный золотой круг давно был сдан в ломбард.

— Ты что? — негромко спросила Хо.

— Ничего, — я сам себе удивился. — Моя бабуля пела мне эту песню в детстве.

В этот момент включились проекторы, установленные на вышках в Предместье. На белой громаде Стены забрезжили расплывчатые изображения Круга. Он сменился огнем, в котором закалялся меч. Затем появился лик Императора. Я щепотью коснулся лба, губ и пупка.

— Все враги в крови умоются.

Хо во все глаза смотрела то на стену, то на меня. Лыба у нее была до ушей. Она была уверена, что я пытаюсь ее рассмешить, но мне было не до шуток. Я как будто отошел покурить за угол, пока моим телом управлял почти незнакомый человек в черной рубашке и шароварах. До этого я почти с ним не встречался, и в этом не было нужды. Однако теперь он вышел из своей альковы и мягко отстранил меня от руля.

— Не отводи взгляда от верного скота твоего.

Суровые глаза смотрели на меня осуждающе, но в то же время покровительственно. Как на сволочь, которую еще можно образумить.

Грузовик остановился у КПП. Несколько стражников уже вышли из сторожки, и теперь облепили кабину, взобравшись на подножки. Буквально через несколько секунд они оставили нас в покое и забегали как будто им кипятка за шиворот плеснули. Двое даже столкнулись в дверях, так они хотели сообщить о нас куда следует. Но этого не потребовалось. За сетчатой оградой предместья я заметил вереницу встречающих: несколько автомобилей и десятка два всадников. Машины сигналили, а всадники разгоняли плетьми зазевавшихся крепостных. Те нехотя выходили из религиозного транса и прыскали в стороны вместе с напуганными курами и одуревшими от шума котами.

Ворота армейского образца с грохотом отъехали в сторону.

— Выбира-а-айтесь!

Это была Полина. Голос ее был усталым до невозможности, но от своей дурацкой привычки растягивать гласные, она отказаться не могла.

Я кивнул Хо. Та раскопала спрятанную в хламе сумку и вопросительно взглянула на меня.

— Понятия не имею, — ответил я. — Отдадимся на волю судьбы. Нас так отмудохали, что я сейчас даже до туалета не добегу вовремя. Не то что сопротивление оказать.

— Ладно, придется мне драться за двоих в случае чего, — невозмутимо ответила олива. — Измельчал мужик.

— Это ирония такая? — я пробирался следом за ней, пытаясь отобрать сумку. — Потому что… Ваши мужики реально измельчали. Или ты про меня?

— Наши мужики нормального размера!

— Да?

— Они оливо-размерные, сколько раз тебе повторять? — сварливо поучала Хо, глядя куда-то вниз. — Я говорила про обычноразмерных. То есть про тебя. Ты измельчал.

— А-ха.

Несколько мужчин в черненых кольчугах и длинных расшитых юбках поставили нам лестницу.

— Вы можете передать груз нам, — сказал один из них.

— Жопу тебе не передать? — спросила Хо.

— Кхм, — неуверенно прозвучал мужчина.

— Разойдитесь! — приказала Хо. — Иначе мы никуда отсюда не выйдем.

— Да! — крикнул я из тылов. — Мы вооружены.

Лучше бы я помалкивал, клянусь Леди. Ребята в юбках как-то нехорошо зашевелились.

— О плети мои, святые плети! — запричитала Полина чуть шепелявя. — Родные мои, вон отсюда. Уйдите, уйдите. Мы немного перенервничали пока ехали, так что садитесь-ка обратно в авто. Я сама все устрою.

Спецслужбы повиновались беспрекословно. Тогда мы увидели Викторович-Ягузарову во всей красе. Схватка с агентом для нее тоже не прошла бесследно. Левый глаз заплыл до отказа, губы кровоточили, а в прекрасных волосах застыло что-то липкое и бурое.

— Барыня, я настаиваю! — крикнул кто-то нам невидимый. — Вы ране…

— Молчш-а-ать! — грянула Полина и топнула ножкой.

Я хрюкнул.

— Четвертую, затравлю псами, отравлю яведой, яйца в кипятке сварю!

Я не хрюкнул.

— Сволочь, — поставила точку барыня. — Ну слезайте, слезайте, мои герои. Ах, как вас потрепало!

Когда мы оказались на земле, Полина бросилась на нас, каждого обняла и расцеловала. Было больно, но… Приятно. Мне, во всяком случае. Даже разбитые, ее губки были что надо.

— Пойдемте, пойдемте, теперь все будет хорошо.

Мы с Хо взяли каждый по лямке и последовали за ней. Встречающих было человек тридцать, и все смотрели так, словно дорогие гости непростительно далеко удалились от помоек. Городские варвары. Сущий сброд! С этими мыслями были согласны даже лошади. Чувствуя настроение своих легко бронированных всадников, кони подозрительно фыркали и принюхивались. Стоячие уши нервно трепетали.

Полина усадила нас в свободную тачку, украшенную золотом и серебром. Не знаю, что за модель это была изначально, но местные умельцы превратили ее в современную карету. С бархатом, багровым деревом, статуэтками животных и различными инкрустациями. Была бы у меня отвертка и немного времени наедине со всем этим богатством…

Водитель был ухоженным парнем лет тридцати, бритым, надушенным и опрятно одетым. Его двуцветная рубашка была расшита птицами и какими-то длинноухими животными, похожими на кошек.

— Добро пожаловать, барыня, — он говорил на славском.